Олег Панфил
АЗИЯ НЕ В ФОКУСЕ

Я был там.

Там всё как будто из струн состоит. Очень сердечно и очень страшно.

Начиная с аэропорта. Лётное поле — то ли в рытвинах, то ли в воронках.

Латинамерика — в пролёте.

У трапа встречают автоматчики.

Наркотрафик. Пластиковый шик внутри здания.

Нет, раньше — в самолёте ещё. Паренёк-таджик лет семнадцати

чуть не умер рядом со мной, — я думаю, прободное кровотечение —

язва. Просил подержать его за руку — уходил, белел, восковел,

а у меня все лекарства в багаже. Когда приходил в себя, рассказал,

что живот стал болеть с тех пор, как он месяц ночевал в Подмосковье

прямо на снегу.

А перед посадкой он как-то взвинтился и на автопилоте — как марионетка —

прошёл таможню, а там — выход из аэропорта — стоит толпа перед кордоном

полицейских — это встречающие.

А за полицейскими — ещё одна толпа. Эти ждут тех, кого никто не

встретил.

А дальше — темнота, куда они настойчиво — под руки — оттаскивают никем

не встреченных.



В отличие от паренька,

нас встретили. Поэтому преобладала сердечность,

натянутая во многих местах, как колючая проволока.

Для нашего же блага.



На самом юге, где-то в долине Пянджа, во дворе под айвой попивая зелёный чай с сердечными людьми , я вдруг поднял глаза на муллу, сидевшего напротив — он был из фильмов про гражданскую войну 20-х годов — за его спиной — водонапорная башня тех же лет, а ещё дальше — эти струны — видны и слышны — и только тут я, наконец, прихуел: «Басмачи!!!».

Вокруг сидели одни басмачи.

И ощутил, что приземлился среди этих — для басмачей — осенних, для меня — райских — краев.

«Басмач-басмач!» — сказала про хозяина дома его старшая жена — «не хочет мне стиральную машинку купить». И улыбнулась.

А обратно — отсюда — как?

Не потому что, а — в этой земле и людях есть.

Ещё есть.

А улетать нужно — туда, где пепельно-серая машинерия истощает и обезжиривает всё и всех не по дням, а по часам.

А здесь — как будто можно остаться. Всё, что нужно — лишь выучить малярийно-тропические болезни.

Остаться и слушать эти струны. И когда-нибудь умереть.


Будет ли обратно?

Anthony Gerace
Fig 1-99