III. СЕРГЕЙ

Ему вдруг показалось, что мужик сейчас его ударит. Вернее, даже не показалось, потому что он внезапно понял и вслед за этим отчетливо увидел, что и как произойдёт в следующие мгновения. Тупо заноет оне­мевшая от удара скула. Его откинет назад, и он, ударившись затылком о металлическую перегородку, оглушённый, сползёт вниз, на пол. Вто­рой удар, теперь уже большим тяжёлым ботинком, придётся по зубам, по челюсти и одновременно по носу, с хрустом ломая то и другое. Пыта­ясь защититься, он сможет лишь поднять руки, но этого будет недоста­точно, чтобы уберечь рёбра. Второй мужик, стоя возле окна, будет спо­койно дымить сигаретой, лениво глядя на него сверху вниз, а когда в тамбур войдёт Андрюха и, растерявшись, застынет на месте, презри­тельно бросит ему, кивнув в его сторону: «Забирай пачкуна, и валите, пока живы».

И тогда он ударил первым. Он знал, что если он его опередит, то всё может произойти с точностью до наоборот. Что ему оставалось делать? Правым прямым он попал ему точно в подбородок. Тот даже не успел сблокировать удар, настолько он был быстр. Он вложил в него вес сво­его тела, добавив всю свою решительность и злобу. С гуком выдохнул воздух. Или это мужик издал этот звук, ударяясь головой о железный накладной уголок. Он или мужик? Или?.. Закатив глаза, так что в полу­прикрытых веках остались видны лишь одни белки, мужик грузно осел на пол, подломив под себя правую ногу и вытягивая вперёд левую. Одут­ловатое лицо запрокинулось, и из приоткрытого рта высунулся кончик языка. Меховая шапка, слетевшая с его лысой головы, валялась у ног первого, который до сих пор молча и неподвижно наблюдал за происхо­дящим.

В тамбур вошёл Андрюха, слегка оттолкнув Сергея плечом. Не зная, что произошло, он был настроен решительно, в то время как Серёга уже и забыл, что несколько десятков секунд назад они хотели драться.

— Чё за хреновина? — Андрюха заметил лежащего на полу мужика. Быстро посмотрев на второго, снова обратился к Сергею: — Чё это с ним?

Тот пожал плечами. Хрен его знает, что с ним. Его недавняя пьяная ярость бесследно растворилась в нём, оставив тяжёлый безвкусный оса­док. Он смотрел на поверженного им человека, недвижно и страшно лежащего у его ног. Он что, его убил? Это он его убил? Неужели убил? Пытаясь понять, словно в бреду, Серёга сделал шаг.

— Стоять, — хрипло выдавил первый, и в его руке тускло блеснуло тонкое лезвие ножа. — Стоять, — снова повторил он.

В тамбуре, словно подтверждая напряженность ситуации, мигнул свет. Поезд начал замедлять ход, подтягиваясь к невидимой станции. Они стояли, совсем растерявшись, завороженно глядя на темное рябо­ватое лицо под рыжей ондатровой шапкой. Мужик не шутил.

— В угол, — приказал он, кивнув на противоположный закут тамбу­ра. — В угол, я сказал!

Они неловко попятились, и Серёга наступил на ногу Андрея. Тот даже не чертыхнулся.

Не отрывая от них тяжёлого взгляда, мужик шагнул к лежащему и, переложив нож в другую руку, присел на корточки. Коснулся узловаты­ми пальцами его шеи. Подержал, убеждаясь. Затем его рука скользнула за отворот пальто и выудила оттуда толстый газетный сверток. Поднима­ясь в полный рост, он спрятал его в карман своей кожаной куртки.

— Не знаю, поблагодарить вас или порешить, — ухмыльнулся, пряча нож. Поезд замедлял ход. — Ладно, живите, мазурики.

Вынув из другого кармана трёхгранный ключ, он вставил его в сква­жину замка, провернул и открыл дверь. Тут же в тамбур с грохотом ворвался ночной морозный воздух. Мужик, держась за поручень, выг­лянул наружу и в последний раз посмотрел на них. Сплюнул на пол.

— Пока, — ощерился щербатым ртом и прыгнул в темноту.

Тут же, как в спектакле, поставленном посредственным режиссёром, на сцене появился Олег. На входе он споткнулся о порожек и, падая, вытянул вперед руки, чтобы не удариться головой. «Су-у-ка-а»,— протянул он, копошась на полу. Сергей с Андрюхой молча наблюдали, как он встает, и Сергей вдруг подумал, что вслед за ним, благодаря ему, поднимется и мужик, отряхнётся, напялит свою шапку и так же, как и первый, шагнёт из вагона, избавляя их от своего присутствия и его от его кошмара. Сейчас Сергей легко отдал бы пять лет своей жизни, чтобы всё случилось именно так. Но мужик лежал неподвижно.

— Это вы его завалили? — пьяно ухмыляясь, спросил Олег. Его правый глаз заметно косил. — Чёрт, кажется, палец сломал.

— Я тут ни при чём, — Андрюха засунул руки в карманы брюк. Поёжился. — Надо хоть дверь закрыть. Холодно.

Не торопясь, лениво минуя лежачего, он, словно ничего не случилось, прошёл к противоположной стенке и толкнул дверь ногой.

«Может, он жив», — промелькнуло в голове Серёги. Наверняка жив, не мог же он так запросто умереть. Кто же так просто умирает?

Он подошёл и наклонился над лежащим. Кожа на его абсолютно лысой голове была серой. Над височной частью — небольшой застарелый шрам. Кто-то когда-то бил его до него. Давно. Возможно, в детстве. Сергею стало плохо. Замутило так, словно он увидел на его черепе огромную рваную рану. Кашу из крови и мозгов. А вовсе не узкий небольшой рубец на затылке с кровяной струйкой, уходящей за шиворот.

— Ты его убил, — услышал он из-за спины голос Олега. Похоже, тот тоже начал трезветь. — Ты определенно его укокошил.

Да. Это было так. Теперь уже ни у кого на этот счёт сомнений не было. Надежды на то, что мужик просто в отключке. Кошмарная реальность не оставляла Сергею ни одного шанса на спасение. Ни единого. Глупо было себя шипать, надеясь проснуться. Он понял, что домой попадёт не скоро. Если вообще попадёт.

— Так, спокойно. Главное, не суетиться.

Олег потёр ладонью лоб.

— А что, собственно говоря, здесь произошло?

— Что-что! — откуда-то изнутри, из живота, Сергея начала бить мелкая нервная дрожь. — Я ударил его, и он упал.

— Ага. Ударил-упал, — продолжал Олег. — Ты ударил, он упал. Прекрасно.

— Что ты мелешь, идиот. Я убил его! Убил, понимаешь?!

— А кто это видел? — Он обратился к Андрюхе. — Ты видел?

Тот помотал головой. Он не видел.

— Вот и я не видел. И никто ничего не видел. Свидетелей нет.

— Здесь еще один мужик был, — раскрыл наконец рот Андрюха. — Он потом с поезда спрыгнул.

— Вот и прекрасно. Спрыгнул. Прыг-скок и тю-тю! И этому туда же дорога. Пацаны, предлагаю его тоже... того... Ну, выкинуть.

Сергей смотрел на Олега, как будто видел его впервые. Небольшого роста, крепко сбитый. На губах — подобие лёгкой насмешливой ухмылки. Единственный, кто не растерялся и мог продолжить ситуацию, чтобы как-то из неё выпутаться. Ему-то зачем всё это было нужно?

— Так, всё! Давайте это сделаем быстро, пока никто не вышел и поезд не подошёл к станции, — заторопился он, призывая к активным действиям. — Не стоим, солдаты. Андрюха, открой дверь.

Сергей с Олегом наклонились над мужиком. Сергей взял его под мышки. Уже через несколько мгновений он избавится от этого наваждения.

— Дверь не открывается.

Сергей резко обернулся к Андрюхе. Тот пожимал плечами.

— Ты что, захлопнул её?

— Я просто её прикрыл, чтоб не дуло.

— Чтоб не дуло, твою мать?! — заорал Сергей. — Сука! Ты специально захлопнул её!

— Тихо, не ори, — перебил его Олег. — Орать не нужно. Эта дверь не может захлопнуться просто так. Не такой здесь замок. Ты опусти ручку вниз. Дай я попробую.

Он подошёл к двери, слегка оттеснив Андрюху, попробовал её открыть. Дверь не поддавалась.

— Мне капец! Сука! Сука!!! Мне кранты!!! — снова заорал Сергей в отчаянии и, срываясь, дважды изо всех сил пнул сапогом по лысому черепу.

— Ты чё. Серый, в натуре! Совсем охренел?! — Олег сильно тряхнул его за плечи. — Крыша поехала? Успокойся, понял? Спокойно. Не нужно его бить. Сейчас мы оттащим его в наше купе, положим в багажный ящик. Потом... Ну а потом решим, что с ним делать дальше. Андрей, поди посмотри, как там в вагоне. Наверняка все спят, но всё же.

— Ты с ума сошёл! Оставим его здесь! На хрен он нам нужен!

— Не ори. Его нельзя здесь оставлять. Понял? Нельзя.

читать дальше