Евгений Алёхин. Заглянем в биографическую справку: писатель, рэпер, актёр, режиссёр, издатель…
А теперь по порядку. Впервые имя Евгения Алёхина прозвучало в 2004 году на премии «Дебют». Премию он не получил, но был награжден специальным призом «Голос поколения» за рассказ «День святого электромонтёра». После этого попеременно жил то в Москве, то в родном Кемерове, то в Санкт-Петербурге, занимаясь рэпом и прозой одновременно. Его рэп-группы «Макулатура» и «Ночные грузчики» понемногу собирали фанатов, а в 2011 году в «Эксмо» вышла дебютная книга Евгения Алёхина «Третья штанина».
Повести, вошедшие в книгу, явили нам современный вариант обаятельного героя-неудачника. Он груб снаружи, но трепетен внутри. Молодой бездельник, дебошир и любитель выпить, полон творческих планов и романтических устремлений, ищет выхода своей творческой и сексуальной энергии. Он учится то в одном творческом вузе, то в другом, влюблён то в одну девушку, то в другую, но пока в пределах текста ни одно начинание не завершается счастливым финалом. Так или иначе любое предприятие оканчивается крахом. Крах принимает разные формы: отчисление из вуза, разрыв с возлюбленной, запой, безденежье, конфузливое возвращение на родину вместо триумфального шествия по столице.
И было бы всё это мрачнее самого мрачного мрачняка, если бы не блестящее чувство юмора Алёхина, если бы не его замечательная самоирония. Умение говорить от первого лица и предельная честность с самим собой и с читателем. Индивидуальная авторская интонация и даже какая-то индивидуальная авторская брань. Редкий талант описывать сексуальные сцены естественно, лихо и складно.
Алёхин сразу взял курс на автобиографизм, и все последующие его книги постепенно сложились в связное жизнеописание. «Историю нельзя выдумать, — говорит Алёхин в интервью журналу "Собака.ru", — её можно либо пережить, либо стырить». В прозе писателя отброшено всякое лукавство, всякий стыд. Год за годом он ведёт свою саморазоблачающую летопись. «У меня… <…> моральная склонность к эксгибиционизму, — говорит Алёхин. — Поэтому я пишу рассказы от первого лица. Мне нужно показывать свою жизнь кому-то, в этом дело, или она пройдёт совсем бессмысленно».
На сегодняшний момент Алёхин выпустил уже десять книг, и таким образом мы получили продолжение «Третьей штанины» — «пронзительной истории о взрослении» (формулировка из аннотации).
После дебютной книги последовали еще три — «Ни океанов, ни морей» (2012), «Камерная музыка» (2012) и «Птичья гавань» (2015). Их Алёхин выпустил сам, разорвав отношения с «Эксмо». Условия сотрудничества его не устроили, и он решил взяться за дело самостоятельно, издавая самого себя и круг близких по духу авторов.
Таким образом в 2012 году появилось издательство «Ил-music». Эти книги в мягких обложках вы cможете купить только в небольших несетевых магазинах и на рэп-концертах Алёхина. В библиотеках, в списках Российской книжной палаты, в крупнейших книжных сетях и интернет-магазинах вы их не найдёте. Это настоящий самиздат. У книг нет ISBN'ов, оформление их не соответствует ГОСТам, вёрстка оставляет желать лучшего, корректура порой просто чудовищна, а книги из первых партий просто-напросто разваливались в руках. Небольшие тиражи издатель таскал на себе, оплачивал из своего кармана и каким-то образом умудрялся распространять.
Но эти тонкие книжки обладают притягательной силой. Возможно, здесь работает принцип «не для всех», читатель и коллекционер «Ил-music» ощущает некую избранность и посвящённость. Причастность к культуре андеграунда. (Андеграунд в данном случае не идеологический, а экономический: книги существуют как бы помимо книжного рынка.)
Со временем Алёхин и компания поднаторели, многому научились, стали приглашать к работе профессиональных редакторов и корректоров. Дело наладилось, многие книги пережили не один доптираж, выходят под новыми обложками.
Значит, их покупают.
Кто?
Кто читает Алёхина и кому он известен?
В первую очередь — это рэп-фанаты. Поскольку книги привозятся на концерты, они сбываются как фан-продукция, как нечто, к чему прикоснулась рука кумира. К своим тридцати пяти годам Алёхин наконец — рэп-звезда, со стабильной аудиторией, с плотным графиком гастролей, в том числе зарубежных. Судя по всему, рэп — это основной источник дохода; может быть, и невеликого, но, по крайней мере, уже дающего возможность не работать для прокорма установщиком дверей, строителем, продавцом чайников или багажистом.
То есть основная масса читателей — это рэп-читатели.
Лит-читатели Алёхина — в меньшинстве. А хотелось бы, чтобы их становилось больше. Можно надеяться, что издание «Книжной полки Вадима Левенталя» (Ядерная весна. М. : Флюид FreeFly, 2019) расширит читательскую аудиторию. Алёхин достоин внимания вдумчивых читателей и серьёзных критиков. Он действительно стал «голосом поколения», и на примере его прозы мы можем изучать проблемы нынешних тридцатилетних. А именно — проблемы взросления и инфантилизма.
Герой Алёхина взрослеет на наших глазах от двадцатилетнего до тридцатилетнего. Его статус меняется. Он уже не шалопай, вылетевший из вуза, а деятель культуры. Он не мальчишка, лихорадочно ищущий половую партнершу, а муж и семьянин. Правда, то и дело отбивающийся от поклонниц в гримерке и туалетах. В двадцать три года герой мечтает: «Я смогу заниматься сексом со всеми девушками, никто не будет мне отказывать», в тридцать три года эта мечта достигнута: «такое можно проделывать на каждом втором концерте», но вместо счастья это приносит только угрызения совести. «Какая хорошая жизнь, и как странно, что я ею всегда недоволен».
Внутренний раздрай остается неизменным. Герой как пил, так и пьёт, как корил себя за это, так и продолжает корить. Здесь накал страстей идёт только по нарастающей и оканчивается сумасшедшим домом и диагнозом параноидальная шизофрения.
Трагедия героя в том, что он чувствует необходимость и обязанность взрослеть, но на самом деле этого не хочет и взрослеет «через не могу». Никак не затрагивая религиозную тему, Алёхин создает образ человека, мучающегося от своей греховной природы и впадающего в постоянные самоограничения, искупления, самобичевания и отказ от мирских удовольствий. Ему хочется обладать всеми девушками одновременно — но вместо этого он женится. Ему хочется сожрать кусок мяса — вместо этого он становится веганом. Слишком много зла герой находит в самом себе, поэтому стремится как-то уменьшить количество зла мирового. Ну и наконец — весёлое пьянство к тридцати годам трансформируется в мрачный алкоголизм и выливается в череду воздержаний. Каждое из которых, разумеется, оканчивается срывом.
«Календарь» (СПб. : Все свободны, 2018) — это дневник, хроника одного такого воздержания. Срыв маячит на горизонте, и герой даёт нам подробный отчёт о своём состоянии. Борьба идёт по двум фронтам: не только с пьянством, но ещё и с блядством. Женатый герой не всегда находит силы отбиться от поклонниц и раз за разом предаётся разврату. Чувство вины работает в режиме «максимум». Герой Алёхина взрослый по возрасту, но не может соответствовать поведению взрослого человека. В этом корень разлада с самим собой.
Алкоголь — атрибут студенчества и весёлых пирушек. В двадцать лет человек во хмелю весел и беспечен. В тридцать — грузен и тяжёл. Главное отличие взрослого — способность отвечать за свои поступки. Усердно пьющий сознательно отключает эту опцию, снимает с себя ответственность, «отключается от реальности», выпускает на волю инстинкты. Он выбирает инфантилизм, незрелость. Герой Алёхина и в тридцать страдает от этого недуга. Он разрывается между «хочу» и «надо», на одной и той же странице называя себя то «пацаном», то «дядей».
Что такое взрослость? В двадцать три года кажется, что «стать взрослым — пить "Holsten" калужского разлива». А потом? Потом наоборот. Стать взрослым — это отказаться от «Holsten'а». Купить с гонорара «первый диван». Завести «кошелёк с фотографией супруги». Но вот уже есть диван и есть супруга. А от калужского разлива никак не отказаться.
«Нормальность начинаешь ценить в человеке только с годами, — говорит Алёхин. — В юности это кажется преступлением». Играли, да заигрались. Рад бы отказаться, да поздно.
Тема «насильственного» взросления косвенно раскрывается в книгах «Рутина. Книга первая» и «Рутина. Книга вторая» (СПб. : Ил-music, 2019 ; 2020). Мы ждали новостей, а Алёхин вместо этого неожиданно погрузился в уже знакомый нам материал книг «Третья штанина» и «Ни океанов, ни морей». Он снова во вгиковской общаге, он снова ссорится с девушкой, снова ищет работу, снова уезжает в Петербург, где работает на стройке… На одном и том же материале писатель умудряется сделать две-три разные книги.
В своей предельной откровенности Алёхин вместе с лукавством и кокетством в какой-то момент отбрасывает и заботу о читателе. Ему становится неважно, будет ли это кто-то читать, а если будет — то что он об этом подумает или скажет. Книгу всё равно раскупят рэп-читатели, а также «ребята», «друзья и коллеги», котором он по-свойски адресует предисловие «Рутины». Им интересно всё, что касается его личности. То есть он пишет уже для определенной аудитории, для тех, кто в курсе. Он, как Лимонов, может отсылать читателя к своим ранним книгам, дословно повторять эпизоды или упоминать второстепенных персонажей, не давая никаких пояснений, кто там кому и кем приходится. Рэп-читатели, друзья и коллеги всё равно уже знают его семью, группу и друзей — все эти персонажи выведены в его книгах под настоящими именами. И если читатель не пропустил ни одной книги — всё будет понятно без комментариев. Кроме того, у пытливого читателя всегда есть возможность дополнить картину, изучая видеоролики в сети, клипы, интервью, записи в соцсетях и тому подобное. Кстати, одна из последних книг, «Метод айсберга» (Ил-music, 2019), — это и есть фейсбучные посты, набросанные на бумагу небрежно, так и сяк, как пришлось. А «Год Буковски» (Год Буковски // Восхождение. Ил-music, 2020), озаглавленный «антироманом», — не что иное, как начатый и брошенный текст, предложенный читателю несмотря на незавершённость.
То есть Алёхин всю свою жизнь превратил в предмет интереса, в артефакт. И для этого ему не понадобилось искать экзотических обстоятельств. Он не эмигрировал, не ездил на войну, не создавал партию, не заводил романы с самыми яркими женщинами, не сидел в тюрьме. Он просто проживал жизнь студента и оболтуса, честно стараясь браться за «взрослые дела».
Этот пофигизм по отношению к читателю, вероятно, дает писателю полную творческую свободу. Над ним не стоит редактор, который спрашивает, что это за проходной персонаж мелькнул во второй главе и почему вот эта сюжетная линия брошена. Над ним не стоит издатель, который беспокоится о продажах. Над ним не стоит требовательный придирчивый читатель, который отказывает фейсбучным постам в праве называться литературой.
Этот опыт независимости позволяет сохранять градус откровенности и говорить именно о том, что волнует больше всего. И если автора после тридцати лет продолжает волновать его студенческий алкогольный и сексуальный опыт («Рутина») — значит, это ключевые мотивы. Автор пишет книгу и тут же рассуждает об этом процессе: «…Наконец я свалю с себя этот груз — мою неотрефлексированную молодость». Так ли? Удастся ли?
Алёхин в своей прозе разворачивает ни много ни мало картину борьбы добра со злом в пространстве души одного человека. Не теряя при этом присутствия духа, самоиронии и оптимизма. Эта проза всегда будет востребована, всегда будет желанна и нужна. Она не всем приятна, но тем, кому важна, — она важна очень, важна особенно. Чтение книги — диалог с писателем. А Евгений Алёхин говорит с читателем о таком интимном, о котором не каждый найдёт смелость говорить с товарищем, да и с самим собой.
Множество ровесников узнают в герое себя и будут ждать каждую следующую книгу как весточку и из своего возможного будущего либо как итог недавнему прошлому. «Подобные тексты… в лоб показывают тебя самого. Да, тут есть какой-то странный принципиальный отказ от художественных изысков, но зато с тобой без лишнего тумана говорят о том, что происходит с тобой же», — пишет критик Владимир Панкратов на своей странице в Фейсбуке после прочтения «Ядерной весны». И добавляет: «Тут надо дождаться ещё четыре-пять книг, которые автор напишет о своей повседневной жизни (хоть это и займёт лет десять), потом всё это собрать вместе, и получится уже не книга, а проект, как у режиссера Линклейтера, который наблюдает за тем, как его актёры взрослеют». Но Алёхин и так уже пишет больше десяти лет и издал больше пяти книг. Он написал десять! Проект уже состоялся. И о том, как протекает взросление, мы уже кое-что поняли.
Сам Алёхин в 2015 году задумал снять сериал о своей писательской жизни. Грандиозная задумка называлась «Русский лес». Попытка получилась довольно неуклюжей, Алёхину не хватило режиссёрского опыта, и дело зачахло после первой серии. Но, может быть, сериал уже и не нужен? Десять книг — сами по себе вполне сериал.
И мы с нетерпением ждём следующих серий. И болеем за нашего героя.
А теперь по порядку. Впервые имя Евгения Алёхина прозвучало в 2004 году на премии «Дебют». Премию он не получил, но был награжден специальным призом «Голос поколения» за рассказ «День святого электромонтёра». После этого попеременно жил то в Москве, то в родном Кемерове, то в Санкт-Петербурге, занимаясь рэпом и прозой одновременно. Его рэп-группы «Макулатура» и «Ночные грузчики» понемногу собирали фанатов, а в 2011 году в «Эксмо» вышла дебютная книга Евгения Алёхина «Третья штанина».
Повести, вошедшие в книгу, явили нам современный вариант обаятельного героя-неудачника. Он груб снаружи, но трепетен внутри. Молодой бездельник, дебошир и любитель выпить, полон творческих планов и романтических устремлений, ищет выхода своей творческой и сексуальной энергии. Он учится то в одном творческом вузе, то в другом, влюблён то в одну девушку, то в другую, но пока в пределах текста ни одно начинание не завершается счастливым финалом. Так или иначе любое предприятие оканчивается крахом. Крах принимает разные формы: отчисление из вуза, разрыв с возлюбленной, запой, безденежье, конфузливое возвращение на родину вместо триумфального шествия по столице.
И было бы всё это мрачнее самого мрачного мрачняка, если бы не блестящее чувство юмора Алёхина, если бы не его замечательная самоирония. Умение говорить от первого лица и предельная честность с самим собой и с читателем. Индивидуальная авторская интонация и даже какая-то индивидуальная авторская брань. Редкий талант описывать сексуальные сцены естественно, лихо и складно.
Алёхин сразу взял курс на автобиографизм, и все последующие его книги постепенно сложились в связное жизнеописание. «Историю нельзя выдумать, — говорит Алёхин в интервью журналу "Собака.ru", — её можно либо пережить, либо стырить». В прозе писателя отброшено всякое лукавство, всякий стыд. Год за годом он ведёт свою саморазоблачающую летопись. «У меня… <…> моральная склонность к эксгибиционизму, — говорит Алёхин. — Поэтому я пишу рассказы от первого лица. Мне нужно показывать свою жизнь кому-то, в этом дело, или она пройдёт совсем бессмысленно».
На сегодняшний момент Алёхин выпустил уже десять книг, и таким образом мы получили продолжение «Третьей штанины» — «пронзительной истории о взрослении» (формулировка из аннотации).
После дебютной книги последовали еще три — «Ни океанов, ни морей» (2012), «Камерная музыка» (2012) и «Птичья гавань» (2015). Их Алёхин выпустил сам, разорвав отношения с «Эксмо». Условия сотрудничества его не устроили, и он решил взяться за дело самостоятельно, издавая самого себя и круг близких по духу авторов.
Таким образом в 2012 году появилось издательство «Ил-music». Эти книги в мягких обложках вы cможете купить только в небольших несетевых магазинах и на рэп-концертах Алёхина. В библиотеках, в списках Российской книжной палаты, в крупнейших книжных сетях и интернет-магазинах вы их не найдёте. Это настоящий самиздат. У книг нет ISBN'ов, оформление их не соответствует ГОСТам, вёрстка оставляет желать лучшего, корректура порой просто чудовищна, а книги из первых партий просто-напросто разваливались в руках. Небольшие тиражи издатель таскал на себе, оплачивал из своего кармана и каким-то образом умудрялся распространять.
Но эти тонкие книжки обладают притягательной силой. Возможно, здесь работает принцип «не для всех», читатель и коллекционер «Ил-music» ощущает некую избранность и посвящённость. Причастность к культуре андеграунда. (Андеграунд в данном случае не идеологический, а экономический: книги существуют как бы помимо книжного рынка.)
Со временем Алёхин и компания поднаторели, многому научились, стали приглашать к работе профессиональных редакторов и корректоров. Дело наладилось, многие книги пережили не один доптираж, выходят под новыми обложками.
Значит, их покупают.
Кто?
Кто читает Алёхина и кому он известен?
В первую очередь — это рэп-фанаты. Поскольку книги привозятся на концерты, они сбываются как фан-продукция, как нечто, к чему прикоснулась рука кумира. К своим тридцати пяти годам Алёхин наконец — рэп-звезда, со стабильной аудиторией, с плотным графиком гастролей, в том числе зарубежных. Судя по всему, рэп — это основной источник дохода; может быть, и невеликого, но, по крайней мере, уже дающего возможность не работать для прокорма установщиком дверей, строителем, продавцом чайников или багажистом.
То есть основная масса читателей — это рэп-читатели.
Лит-читатели Алёхина — в меньшинстве. А хотелось бы, чтобы их становилось больше. Можно надеяться, что издание «Книжной полки Вадима Левенталя» (Ядерная весна. М. : Флюид FreeFly, 2019) расширит читательскую аудиторию. Алёхин достоин внимания вдумчивых читателей и серьёзных критиков. Он действительно стал «голосом поколения», и на примере его прозы мы можем изучать проблемы нынешних тридцатилетних. А именно — проблемы взросления и инфантилизма.
Герой Алёхина взрослеет на наших глазах от двадцатилетнего до тридцатилетнего. Его статус меняется. Он уже не шалопай, вылетевший из вуза, а деятель культуры. Он не мальчишка, лихорадочно ищущий половую партнершу, а муж и семьянин. Правда, то и дело отбивающийся от поклонниц в гримерке и туалетах. В двадцать три года герой мечтает: «Я смогу заниматься сексом со всеми девушками, никто не будет мне отказывать», в тридцать три года эта мечта достигнута: «такое можно проделывать на каждом втором концерте», но вместо счастья это приносит только угрызения совести. «Какая хорошая жизнь, и как странно, что я ею всегда недоволен».
Внутренний раздрай остается неизменным. Герой как пил, так и пьёт, как корил себя за это, так и продолжает корить. Здесь накал страстей идёт только по нарастающей и оканчивается сумасшедшим домом и диагнозом параноидальная шизофрения.
Трагедия героя в том, что он чувствует необходимость и обязанность взрослеть, но на самом деле этого не хочет и взрослеет «через не могу». Никак не затрагивая религиозную тему, Алёхин создает образ человека, мучающегося от своей греховной природы и впадающего в постоянные самоограничения, искупления, самобичевания и отказ от мирских удовольствий. Ему хочется обладать всеми девушками одновременно — но вместо этого он женится. Ему хочется сожрать кусок мяса — вместо этого он становится веганом. Слишком много зла герой находит в самом себе, поэтому стремится как-то уменьшить количество зла мирового. Ну и наконец — весёлое пьянство к тридцати годам трансформируется в мрачный алкоголизм и выливается в череду воздержаний. Каждое из которых, разумеется, оканчивается срывом.
«Календарь» (СПб. : Все свободны, 2018) — это дневник, хроника одного такого воздержания. Срыв маячит на горизонте, и герой даёт нам подробный отчёт о своём состоянии. Борьба идёт по двум фронтам: не только с пьянством, но ещё и с блядством. Женатый герой не всегда находит силы отбиться от поклонниц и раз за разом предаётся разврату. Чувство вины работает в режиме «максимум». Герой Алёхина взрослый по возрасту, но не может соответствовать поведению взрослого человека. В этом корень разлада с самим собой.
Алкоголь — атрибут студенчества и весёлых пирушек. В двадцать лет человек во хмелю весел и беспечен. В тридцать — грузен и тяжёл. Главное отличие взрослого — способность отвечать за свои поступки. Усердно пьющий сознательно отключает эту опцию, снимает с себя ответственность, «отключается от реальности», выпускает на волю инстинкты. Он выбирает инфантилизм, незрелость. Герой Алёхина и в тридцать страдает от этого недуга. Он разрывается между «хочу» и «надо», на одной и той же странице называя себя то «пацаном», то «дядей».
Что такое взрослость? В двадцать три года кажется, что «стать взрослым — пить "Holsten" калужского разлива». А потом? Потом наоборот. Стать взрослым — это отказаться от «Holsten'а». Купить с гонорара «первый диван». Завести «кошелёк с фотографией супруги». Но вот уже есть диван и есть супруга. А от калужского разлива никак не отказаться.
«Нормальность начинаешь ценить в человеке только с годами, — говорит Алёхин. — В юности это кажется преступлением». Играли, да заигрались. Рад бы отказаться, да поздно.
Тема «насильственного» взросления косвенно раскрывается в книгах «Рутина. Книга первая» и «Рутина. Книга вторая» (СПб. : Ил-music, 2019 ; 2020). Мы ждали новостей, а Алёхин вместо этого неожиданно погрузился в уже знакомый нам материал книг «Третья штанина» и «Ни океанов, ни морей». Он снова во вгиковской общаге, он снова ссорится с девушкой, снова ищет работу, снова уезжает в Петербург, где работает на стройке… На одном и том же материале писатель умудряется сделать две-три разные книги.
В своей предельной откровенности Алёхин вместе с лукавством и кокетством в какой-то момент отбрасывает и заботу о читателе. Ему становится неважно, будет ли это кто-то читать, а если будет — то что он об этом подумает или скажет. Книгу всё равно раскупят рэп-читатели, а также «ребята», «друзья и коллеги», котором он по-свойски адресует предисловие «Рутины». Им интересно всё, что касается его личности. То есть он пишет уже для определенной аудитории, для тех, кто в курсе. Он, как Лимонов, может отсылать читателя к своим ранним книгам, дословно повторять эпизоды или упоминать второстепенных персонажей, не давая никаких пояснений, кто там кому и кем приходится. Рэп-читатели, друзья и коллеги всё равно уже знают его семью, группу и друзей — все эти персонажи выведены в его книгах под настоящими именами. И если читатель не пропустил ни одной книги — всё будет понятно без комментариев. Кроме того, у пытливого читателя всегда есть возможность дополнить картину, изучая видеоролики в сети, клипы, интервью, записи в соцсетях и тому подобное. Кстати, одна из последних книг, «Метод айсберга» (Ил-music, 2019), — это и есть фейсбучные посты, набросанные на бумагу небрежно, так и сяк, как пришлось. А «Год Буковски» (Год Буковски // Восхождение. Ил-music, 2020), озаглавленный «антироманом», — не что иное, как начатый и брошенный текст, предложенный читателю несмотря на незавершённость.
То есть Алёхин всю свою жизнь превратил в предмет интереса, в артефакт. И для этого ему не понадобилось искать экзотических обстоятельств. Он не эмигрировал, не ездил на войну, не создавал партию, не заводил романы с самыми яркими женщинами, не сидел в тюрьме. Он просто проживал жизнь студента и оболтуса, честно стараясь браться за «взрослые дела».
Этот пофигизм по отношению к читателю, вероятно, дает писателю полную творческую свободу. Над ним не стоит редактор, который спрашивает, что это за проходной персонаж мелькнул во второй главе и почему вот эта сюжетная линия брошена. Над ним не стоит издатель, который беспокоится о продажах. Над ним не стоит требовательный придирчивый читатель, который отказывает фейсбучным постам в праве называться литературой.
Этот опыт независимости позволяет сохранять градус откровенности и говорить именно о том, что волнует больше всего. И если автора после тридцати лет продолжает волновать его студенческий алкогольный и сексуальный опыт («Рутина») — значит, это ключевые мотивы. Автор пишет книгу и тут же рассуждает об этом процессе: «…Наконец я свалю с себя этот груз — мою неотрефлексированную молодость». Так ли? Удастся ли?
Алёхин в своей прозе разворачивает ни много ни мало картину борьбы добра со злом в пространстве души одного человека. Не теряя при этом присутствия духа, самоиронии и оптимизма. Эта проза всегда будет востребована, всегда будет желанна и нужна. Она не всем приятна, но тем, кому важна, — она важна очень, важна особенно. Чтение книги — диалог с писателем. А Евгений Алёхин говорит с читателем о таком интимном, о котором не каждый найдёт смелость говорить с товарищем, да и с самим собой.
Множество ровесников узнают в герое себя и будут ждать каждую следующую книгу как весточку и из своего возможного будущего либо как итог недавнему прошлому. «Подобные тексты… в лоб показывают тебя самого. Да, тут есть какой-то странный принципиальный отказ от художественных изысков, но зато с тобой без лишнего тумана говорят о том, что происходит с тобой же», — пишет критик Владимир Панкратов на своей странице в Фейсбуке после прочтения «Ядерной весны». И добавляет: «Тут надо дождаться ещё четыре-пять книг, которые автор напишет о своей повседневной жизни (хоть это и займёт лет десять), потом всё это собрать вместе, и получится уже не книга, а проект, как у режиссера Линклейтера, который наблюдает за тем, как его актёры взрослеют». Но Алёхин и так уже пишет больше десяти лет и издал больше пяти книг. Он написал десять! Проект уже состоялся. И о том, как протекает взросление, мы уже кое-что поняли.
Сам Алёхин в 2015 году задумал снять сериал о своей писательской жизни. Грандиозная задумка называлась «Русский лес». Попытка получилась довольно неуклюжей, Алёхину не хватило режиссёрского опыта, и дело зачахло после первой серии. Но, может быть, сериал уже и не нужен? Десять книг — сами по себе вполне сериал.
И мы с нетерпением ждём следующих серий. И болеем за нашего героя.
~
Евгений Алёхин
ОБ АВТОРЕ:
Татьяна ЛЕОНТЬЕВА
Редактор, прозаик, автор романа «Полтора килограмма соли» (М. : Рипол-классик, 2016).
Редактор, прозаик, автор романа «Полтора килограмма соли» (М. : Рипол-классик, 2016).
