Оливер крестится перед иконой и шепчет короткую молитву, затем обращается к кошкам.

Оливер: Лапушки мои, я пойду, добуду нам чего-нибудь покушать. А вы ведите себя хорошо и дверь никому не открывайте, договорились? (Выходит.)

Здесь требуется кое-что уточнить. Оливер постоянно разговаривает со своими кошками, делится с ними самыми интимными секретами, самыми смехотворными идеями, совершенно уверенный, что они его понимают. Кошки слушают и переживают, что у них нет возможности поддержать дискуссию.

Рози (заинтригованно) : Послушайте, а зачем папа Оливер каждый день разговаривает с тем портретом? Кто этот дядька на картинке?

Нинетта: Полагаю, это его ветеринар. Сама же слышала, как Оливер просит у него здоровья.

Рози: Ну не только же здоровья… Иногда он просит для нас успеха на представлениях.

Нинетта: Хочешь сказать, это директор цирка?

Матильда: Дуры, это его хозяин.

Рози: У людей разве бывает хозяин?

Матильда: Хозяин есть у всех. Люди завели себе такие странные дома, в которых собираются по воскресеньям, становятся на колени и просят разных вещей у Большого Хозяина — вот у этого, который на портрете. Здоровья просят, денег, красоты… Некоторые просят, чтобы им не пить больше вина или не курить. Просят ещё не провалиться на экзаменах. Женщины хотят забеременеть или наоборот не забеременеть. Очень многие просят, чтобы подохли их враги…

Рози: И что, Большой Хозяин всё это исполняет?

Матильда: Думаю, нет… Я жила когда-то в таком доме, ловила мышей. Так вот, одни и те же люди приходят снова и снова и просят всё тех же вещей… Не слыхала, чтоб хоть один поблагодарил Хозяина. Но все хотят попасть в рай, туда, где он живёт. И быть там рядом с ним.

Рози: А рай – это что такое?

Матильда: Я тоже не очень поняла… Вроде такое красивое место, яблоневый сад, где можно гулять и ничего не делать, и никто тебе не выносит мозг.

Лариса: Мяу, скучища…

Рози: И все люди хотят попасть в рай?

Матильда: Все. Только для этого им нужно быть крещёными.

Рози: То есть?

Матильда: Когда люди ещё маленькие, их купают в специальном тазике, в том самом доме, куда все ходят просить. И стоит потом только человеку умереть, как душа его вылезает из трупа и улетает себе в рай.

Нинетта: Душа — это то, что вылетает изо рта у Оливера, когда он спит?

Рози (взволнованно) : Mаау, ты тоже это видела? А я не решалась никому рассказать, боялась, вы подумаете, что я ненормальная.

Матильда: Если ты про алкогольные пары…

Рози: Нет-нет, я не шучу! Я про то белое облачко, которое иногда вылетает у Оливера изо рта и потом исчезает в воздухе…

Нинетта: А утром возвращается… Всегда удивлялась, как оно находит обратную дорогу.

Матильда: Да ладно, ничего удивительного. Оно летит на храп. Оливер так храпит, что не заблудишься…

Хихикают.

Рози: А у меня? У меня, когда я сплю, тоже вылетает душа? Вы видели?

Матильда: Вынуждена тебя разочаровать, Рози. У тебя нет души…

Рози: Это как?

Матильда: У животных не бывает душ, только у людей.

Рози: Почему?

Матильда: Так написано в их специальной книжке, в Библии.

Рози: Врёшь. Нинетта, ты видела моё облачко?

Нинетта: Нет. А ты моё?

Рози задумывается.

Лариса: А Оливер разве болен?

Сильвия: Да вроде нет… Я его каждый день обнюхиваю и ощупываю, и ничего такого. Только сердце стучит не так как раньше, как будто иногда спотыкается. Но очень редко.

Рози: И поэтому он просит здоровья у Большого Хозяина?

Сильвия: Ну он же не только для себя просит. Я сама слышала, как он шептал: «… и молю тебя, даруй здоровья и таланта моим дорогим кошечкам. Аминь!»

Рози: Матильда, скажи мне вот что… Ты читать умеешь?

Матильда: Что я, дура? Зачем мне эта людская фигня?

Рози: А я бы хотела научиться…

Все кошки: Мяу?

Лариса: Ты что? Кошки не читают!

Рози: Я хочу прочитать то место в ихней библии, где написано, что у меня нету души. Потому что я считаю, что у меня есть душа.

Матильда: А я говорю тебе, нету!

Рози: Это кто так решил?

Матильда: Люди и Большой Хозяин.

Рози: А ты разве не хочешь, чтобы у тебя была душа?

Матильда: Нет. Мне хватает того, что есть. Инстинкт у меня есть, могу охотиться, я в отличной форме… Зачем бы мне ещё всякая хрень вроде души?

Нинетта: В отличной форме? Это в твои-то годы?

Матильда: Именно! Я артистка на пике формы! Что, разве нет? А кто крутит самые сложные сальто-мортале на представлениях?

Лариса: Ох, когда я вижу эти твои сальто-мортале, у меня прямо сердце ёкает, честное слово. Тебе же уже всё-таки тринадцать лет…

Матильда: Врёшь, девять!

Сильвия: Нет, не врёт. Оливер недавно говорил, что тебе тринадцать…

Матильда: Твой Оливер — маразматик, а ты — скотина!

Сильвия: Мяу! Старая кошёлка!

Сильвия вцепляется Матильде в мех, остальные бросаются их разнимать, драка становится всеобщей и продолжается до момента, когда раздаётся душераздирающий визг Сильвии, а Нинетта замечает, что-то на полу. Все кошки замирают и смотрят на пол.

Нинетта (в ужасе разглядывая окровавленный глаз) : Что это?

Лариса: Похоже на разбитое яйцо.

Матильда: Нет, это глаз.

Нинетта: Глаз?

Матильда: Ну да, глаз! Интересно, чей?

Сильвия (со стоном) : Мой.

Перепуганные кошки окружают Сильвию.

Матильда: Болит?

Сильвия: Зверски!

Рози: Оливер рассердится?

Матильда: А ты как думаешь?

Сильвия (душераздирающе) : Мяааааууу! Вы меня изуродовали!

Лариса: Оливер идёт! Слышите его шаги?

Кошки прислушиваются, потом начинaют говорить наперебой.

Нинетта: Что будем делать?

Матильда (Сильвии) : Ты должна исчезнуть!

Сильвия: Исчезнуть? Как?

Матильда: Выходи на балкон и лезь на крышу. Там переночуешь и вернёшься утром. Поняла?

Сильвия: Нет.

Матильда: Оливер подумает, что ты сбежала, и тебе вырвал глаз какой-нибудь кот в порыве страсти.

Сильвия: Я не хочу! Мне больно! Почему я должна уходить?

Матильда: Иначе нам всем попадёт. Давай, чеши отсюда.

Сильвия: Ничего не знаю. Ну и пусть вам попадёт. Может, я хочу, чтобы вам попало. Чтобы Оливер вас излупил как сидоровых коз!

Лариса: Кто, Оливер? Да он нас пальцем никогда не тронул.

Сильвия: А теперь тронет! Раньше и не было никогда такого у нас в доме… А теперь каждой из вас вырвет по глазу!

Матильда: Даже не надейся, Лучше проваливай, по-хорошему прошу…

Нинетта: А с этим что делать? С глазом?

Лариса: Он похож на устрицу, вынутую из ракушки.

Рози: Скорее на раздавленную сливу.

Матильда: Под диван закатим. (Сильвии.) Или ты его съешь, глаз-то всё-таки твой!

Рози: Съесть свой собственный глаз?

Нинетта: Фуу! Мрррау !

Сильвия (стонет) : Больно! Мамочки, как же больно!

Лариса: Оливер уже в подъезде, ключами звенит.

Рози (обращаясь к остальным, с испугом) : Она умрёт?

Лариса: От такого не умирают.

Матильда: Почему это не умирают? Инфекция попадёт — и всё.

Рози: Ей надо вылизать себе рану, чтобы не умереть…

Нинетта: Не достанет языком…

Лариса: Я однажды видела, как языком ковыряют в носу. Но глаз…

Рози: Пусть тогда вылижет кто-нибудь другой.

Нинетта: Кто?

Рози: Да кто угодно.

Нинетта: Я не буду!

Рози: Почему?

Нинетта: Меня стошнит.

Лариса (панически) : Оливер поднимается по лестнице…

Рози: Одна из нас выцарапала ей глаз! Может, даже ты! Мы должны ей помочь.

Нинетта: Я? Я выцарапала? Что ты несёшь?

Матильда: Я бы с большим удовольствием сделала это. Жаль, не успела.

Нинетта: Но это была точно не я!

Матильда: А почему, скажи пожалуйста, ты так уверена?

Нинетта: Потому что я не то, что вы, меня не на помойке нашли.

Матильда: Все мы одинаковые, аристократок здесь нету.

Лариса: Я попросила бы! Лично я — на три четверти бирманка!

Рози: Подумаешь. У меня папа был перс!

Нинетта: Но я действительно аристократка. Моё первое имя было Принцесса!

Матильда: Знаем-знаем! Шлюхина принцесса! Ты жила у шлюхи с первого этажа.

Лариса: Пока та не вышвырнула тебя на улицу.

Матильда: Скажи спасибо, что Оливер, добрый человек, подобрал тебя….

Нинетта: Да, Оливер — добрый человек, а ты — старая кастрированная сука.

Матильда: Ну всё, ты дотрынделась! (Бросается на Нинетту с выпущенными когтями, та взъерошивается, шипит и плюётся.)

Лариса: А ну тихо все! Ключ в дверях…

Матильда (угрожающе) : Поговорим ещё!…

В этот момент входит Оливер.

Оливер: Козляаатушки, ребяаатушки, ваша мама пришла, молочка принесла… Ура, киски! Я купил вам молока. Целых два литра! Каждая сейчас получит по мисочке, а утром — ещё по одной. (Разливает молоко по мискам.) Таак, кто первый? (Даёт миску Матильде.) Ветераны — вне очереди. Прошу, дорогая, приятного аппетита. Между прочим, на сегодняшнем представлении ты была слегка не в форме. Так себе номер прошёл, на троечку!

Рози (Нинетте, злорадствуя) : Слыхала, что он сказал?

Нинетта (насмешливо) : Она давно не в форме, прима наша заслуженная. Не только сегодня. Возраст, что поделаешь…

Матильда(сквозь зубы) : Ночью загрызу обеих.

Нинетта: Загрызёшь? Чем? (Нинетта и Рози хихикают.)

Оливер (даёт миску Ларисе) : Кушай, бродяжка моя сладкая, бон апети.

Лариса (берёт миску, возмущённо) : Мяу! Как ему объяснить, что это оскорбительно в конце концов! Я на три четверти бирманка! Почему это человек постоянно меня унижает? Какая я ему бродяжка?

Оливер (Ларисе) : Сегодня ты играла изумительно, прыжок сквозь горящий обруч был великолепен. Тигрица моя бесстрашная! (Гладит её по голове.)

Лариса: Мяааау! Ненавижу ваш горящий обруч! Я себе в нём ухо опалила! И усы!

Оливер: Ой, ушко капельку обожгла. Ну ничего, один поцелуй — и всё пройдёт… (Целует.)

Лариса: Ффффф, опять пивом накачался!

Нинетта: Я почувствовала сразу, как он вошёл.

Матильда: Что-то в последнее время наш папочка частенько закладывает.

Лариса: Даже во время представлений. Только выйдет за кулисы и — оп! Уже присосался к бутылке..

Нинетта: Не понимаю, зачем двуногие пьют пиво.

Лариса: Для них, я думаю, пиво — всё равно что для нас валерьянка.

Матильда: Разве можно сравнивать валерьяночку с такой дрянью? Фэ!

Оливер (видит глаз) : Что это? (Наклоняется, чтобы рассмотреть получше.)

Матильда (шёпотом) : Ну всё, теперь держитесь!

Оливер (после паузы) : Чей?

Матильда (Сильвии) : Отвечай, дура! Чего молчишь?

Сильвия (виновато) : Мяааау!

Оливер подходит к Сильвии и изучает рану.

Оливер (сердито) : Чёрт бы вас побрал! Опять? Опять подрались?

Пауза

Оливер: Кто это сделал?

Пауза

Оливер (тоскливо) : Чья это работа?

Матильда: Давайте, давайте, пушистики папочкины… Признаёмся.

Нинетта: А что сразу я? Это не я.

Лариса: И не я.

Рози: И не я.

Оливер: О, Святая Тереза, что они с ней сделали! Надо продезинфенцировать. (Идёт к шкафчику, достаёт оттуда всё необходимое для лечения и принимается обрабатывать рану. Сильвия орёт от боли.) Знаю, знаю что больно, черныш, но ты уж пожалуйста потерпи.

Сильвия (видя в руках Оливера флакон со спреем) : Господи, а это ещё что? Мрраау!

Оливер: Не бойся, это спрей «Горькое яблоко…» (Прыскает на рану.)

Сильвия: Ааааа! Мяаааа! Умирррааауууюуу! Ффф!

Другие кошки тоже начинают орать.

Все вместе: Мяааааууу!

Оливер: Хватит уже голосить. Думать надо было прежде чем драться! (Сильвии, которая продолжает жаловаться.) Всё, всё! (Перевязывает ей глаз.) Терпи. Завтра пойдём к ветеринару.

Оливер приносит веник и совок и начинает наводить порядок в комнате.

Оливер: По-хорошему, надо бы вас всех как следует отлупить. Но знаете, что сказано в Библии? «Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел их к Адаму, чтобы видеть, как он назовёт их, и чтобы, как наречёт человек всякую душу живую, так и было имя ей. И нарёк Адам имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым… И сказал тогда Господь Адаму: «Человек будет властвовать над всеми животными и может пользоваться ими, но пусть никогда не забывает, кто дал ему эту власть. Поэтому человек несёт перед животными ответственность, и не позволено ему вести себя с ними подобно зверю дикому!»

Нинетта (после паузы, следя за Оливером) : Он сердится.

Рози: Он расстроился. Я чувствую, как у него начал болеть желудок.

Нинетта: Желудок и сердце. И я чувствую плохие вибрации.

Сильвия: А что со мной сделает ветеринар?

Рози: Нам-то откуда знать?

Сильвия: Таблетки будет впихивать?

Матильда: Я думаю, он тебя усыпит!

Сильвия (испуганно) : Как это?

Лариса (подхватывая игру Матильды) : Так это… Сделают тебе там укольчик, и ты уснёшь. Навсегда. Убьёт тебя, короче.

Сильвия: Мяу! Зачем меня убивать?

Матильда: Ну а что ещё с тобой делать? В артистки ты уже не годишься… Не пугать же публику вот этой дыркой на твоей морде. Особенно дети если увидят — тут же разбегутся с представления.

Оливер (гладит Сильвию) : Какими же вы можете быть не хорошими, вот что наделали с бедной чернышкой.

Матильда (Сильвии, зло) : Конец твоей карьере!

Сильвия: Мурляаау! Ох, мой глаз! Мой глаз!

Нинетта: А вдруг тебе ещё вставят новый глаз?

Рози (с воодушевлением) : Правда! Можно же новый вставить!

Матильда: Идиотки! Зачем Оливеру такое несчастье — кривое и полудохлое? Знаете, сколько по улицам бродит ничейных молодых красоток?

Лариса: Больше чем дерьма в голубятне, как любит выражаться дрессировщик голубей.

Сильвия: Кошек много, но не все из них артистки!

Матильда: Ты-то, можно подумать, артистка. Только и умеешь, что искать в лабиринте резиновую мышь и мячик катать передними лапами. Артистка, тоже мне...

Нинетта: Неправда! Она ещё до пяти умеет считать!

Матильда: Это потому что Оливер ей подсказывает клизмой из кармана. Это любая чердачная или помоечная сумеет!

Сильвия: Сама ты помоечная! Фффф!...

Матильда: Заткнись, чучело одноглазое!

Оливер: Это я виноват… Пока нормальные кошки гуляют по крышам с котами, я вас заставляю репетировать, десятки раз повторять одно и тоже: горящий обруч, сальто-мортале, ходьбу на задних лапах, поиск мышки в лабиринте, мяч, танец ча-ча-ча и другие трюки. Знаю, что вам скучно, знаю, что вам бы лучше хотелось на волю, на чердак и крутить там амуры с котами — но что поделаешь? Такова доля артиста. Искусство требует жертв, пора бы вам уже смириться с этим. Всегда помните, что вы — не кто-нибудь, а артистки цирка «Фабулинус»!

Матильда: Ой, охренеть…

Оливер: Вы же у меня великие актрисы! Папочка Оливер вас обожает, гордится вами, вашим талантом! Почему же вы так себя ведёте? Почему огорчаете папочку? Разве так ведут себя настоящие артисты?

Лариса (со скукой) : Ох, ну всё… Поехал читать нотации. Сейчас начнёт рассказывать откуда он нас вытащил.

Оливер: Вот ты, Лариса. Забыла, откуда я тебя вытащил?

Лариса: Уф… «нашёл в мусорной урне, ты была полумёртвая от голода.»

Оливер: Я нашёл тебя в мусорной урне. Ты была полумёртвая от голода. В первый день, когда я дал тебе еды, ты объелась до обморока!

Лариса: Вот только не надо преувеличивать. Мяу!

Оливер: А тебя, Нинетта, я нашёл в снегу, совсем замёрзшую. Тебя выгнала эта ужасная женщина с первого этажа. У тебя началось воспаление лёгких.

Матильда: Ты никогда не рассказывала, за что шлюха вышвырнула тебя на мороз.

Нинетта: Я сама была виновата. Прожила я у неё с неделю. Она назвала меня Принцессой, кормила паштетами и сливками, надушивала духами и целовала в носик. Ну, думаю, это я удачно попала. Останусь, пожалуй, насовсем. Но вот однажды вечером мадам приводит к нам домой какого-то амбала. «Принцесса, познакомься, — говорит, — это Жорж.» Попили они с этим Жоржем чаю, поболтали про всякие свои человечьи глупости, потом смотрю: Жорж раздевает мою хозяйку! Мало того, сам тоже раздевается и залезает на мадам сверху. Схватил её за шею и начал душить, а она как заорёт! «Ах, — кричит — ох!» Ну я конечно кидаюсь хозяйке на помощь. Прыгаю на амбала и запускаю когти в его волосатую спину. И в тот же момент вылетаю через форточку, прямо в сугроб. Простыла тогда жутко, Оливер думал, что меня уже не спасти!

Оливер: Я уже думал, что мне тебя не спасти.

Нинетта: Я сейчас заплачу… (Садится к Оливеру на колени.) Mяаау!

Рози: Я тоже хочу! (Тоже лезет к Оливеру на руки.)

Матильда: Да перестаньте к нему липнуть, подлизы!

Рози: Иди тоже сюда, кто тебе мешает?

Матильда: Нет уж, мерси, не желаю присоединяться!

Оливер: А тебя, Рози, принесла одна старая дама. Спрашивает меня: «Сударь, вы дрессируете кошек?» «Нет, мадам, — отвечаю я — кошки не поддаются дрессуре.» «Ах, неужели?» «Именно так, мадам. Кошку можно попросить что нибудь сделать, но заставить нельзя ни в коем случае.» «Прелестно, — говорит она тогда — я принесла для вас артистку.» И вытаскивает из сумочки маленький рыжий комочек. Я сначала подумал, что это хомяк, а это была ты, Рози.

Рози: Хомяк? Ффф, что за глупое сравнение!

Оливер: Ты ни за что не соглашалась ходить в лоток и в первую неделю загадила весь дом…

Матильда: О да, прекрасно помню! Тьфу!

Рози: Мяу! Честное слово, я не понимаю, зачем нужны эти унизительные воспоминания!

Лариса: Затем, что ты, моя лапонька, была ужасной засранкой. Завоняла весь дом. Такое не забывается.

Рози: Прекрасно. Тогда, если уж у нас вечер воспоминаний, пусть он припомнит в какой компании ты явилась к нам со своей помойки.

Лариса: В какой компании?

Рози: В компании миллиона блох! Помните?

Матильда: Ещё бы! Вот это был кошмар, фффф!

Рози: Я тогда хотела уйти, в знак протеста. Осталась только из любви к Оливеру.

Оливер: Ты, Лариса, была вся в блохах. Пришлось мыть тебя керосином.

Матильда: Жалко, что Оливер не нашёл тебя зимой.

Лариса: Почему именно зимой?

Матильда: Мы бы тебя, облитую керосином, пихнули в камин, и ты бы — фух! Сгорела бы как спичка.

Лариса: От тебя и не такого можно ожидать, грымза старая! Сильвия, ты слыхала? Мне кажется, я знаю, кто выцарапал твой глаз.

Сильвия: Кто?

Лариса (указывает на Матильду) : Вот эта. Ты слышишь, что говорит эта убийца?

Матильда: А что я такого сказала?

Лариса: Ты — маньяк-убийца. Хочешь нас всех поубивать и остаться с Оливером одна.

Матильда: Дура ты. Для чего мне вас убивать? Оливеру нужна не одна кошка, а труппа кошек. Если бы я вдруг осталась одна, он бы моментально вышвырнул меня на улицу, как дырявый башмак. Мы для него просто артистки, рабочие лошади. Думаете, он нас хоть когда-нибудь любил?

Оливер (гладит кошек) : Вы даже не представляете себе, родные мои, как я вас люблю. В вас — вся моя жизнь.

Нинетта: Слышали? В нас, говорит, вся его жизнь! Что ты на это скажешь, Матильда?

Матильда: Притворяется. Лаской нас подкупает, чтобы мы лучше работали.

Нинетта: Вот как ты можешь быть такой злой?

Матильда: Я не злая. Я просто трезво смотрю на жизнь. Можно подумать, вы прямо счастливы кувыркаться на арене по три раза в день? «Алле-оп, Лариса, выше! Выше, Рози, выше! Молодец, Сильвия, ты нашла мышку, поищи другую, черныш! Прыгай, прыгай, Нинетта, вот так, брааавооо!» Это что, по-вашему, — жизнь?

Лариса: Дерьмо это, а не жизнь!

Нинетта: А мне нравится! Вы как хотите, а я счастлива здесь! Мы — артистки! Публика нам аплодирует, дети после представлений приходят нас погладить.

Рози: Цветы дарят.

Матильда: Цветы дарят не тебе, дурашка, а Оливеру. А ты просто кошка, которая исполняет трюки по его указке.

Лариса: Не забывайте о заразах-мальчишках, которые стреляют в нас из рогаток во время представлений. Фффф!

Матильда: А на Новый Год петарды кидают, паршивые сопляки!

Лариса: Мяу! Ненавижу Новый Год!

Оливер: А теперь, девоньки — вечерняя сказка. Ну-ка скажите мне, дорогие мои, как ещё в народе называют кошку?

Лариса: Киска, котейка, мурка… И что?

Оливер: Чтобы вы знали, в народе кошку называют Божьей рукавичкой.

Нинетта: Божьей рукавичкой?

Рози: Мяу, интересно!

Оливер: Интересно, правда? Лааадно… А откуда взялись на свете кошки, тоже не знаете?

Матильда: Нечистый принёс, откуда ж ещё…

Оливер: Ясно, не знаете. А дело было так: когда Ной собрал по паре всех зверей на ковчег, то крысы взялись грызть доски и чуть не прогрызли борт. Ной испугался и попросил Господа о помощи, а Господь швырнул в крыс рукавицей. Рукавица превратилась в кошку и прогнала грызунов. И с тех пор… (Оливер засыпает.)

Матильда: Дурацкая история.

Рози: А мне понравилось.

Лариса: Тебе любое дерьмо нравится!

Оливер начинает храпеть.

Нинетта: Тише. Папа Оливер уснул.

Сильвия: Устал, бедненький.

Матильда: Да ну, он просто бухой.

Нинетта: Знаешь что, я запрещаю тебе оскорблять Оливера! Так что придержи свой ядовитый язычок!

Матильда: А то — что? Насрать мне на твои запреты, принцесса!

Лариса: Тихо вы! Разбудите ещё! И как устроит он нам репетицию… Кто как, а я совсем не горю желанием!

Сильвия: Я тоже.

Нинетта: Отличный вечерок! Чем займёмся?

Лариса: Есть предложения?

Матильда: Я трахаться пойду.

Рози: Мяу, как вульгарно. Неужели нельзя об это как-то… Поделикатнее что ли…

Лариса: Я с тобой. Мне тоже ужас как припекло эммм… Спариваться! (Обращаясь к Рози.) Я достаточно деликатно выразилась?

Нинетта: Оливера оставим одного? А если проснётся?

Матильда: Он так назюзюкался, что разочков пять-шесть мы успеем.

Лариса: Только учти, сегодня ночью полосатый с рваным ухом — только мой. Кто ещё сунется — закопаю.

Матильда: Тот дедуля?

Лариса: Этот дедуля, моя дорогая, в прошлый раз отодрал меня так, что я небо в алмазах увидала. Он просто бог!

Сильвия: Тааак… И кому стоим?

Матильда: Ты тоже идёшь?

Сильвия: А что такого?

Матильда: Ты же окривела!

Сильвия: Я по Тимофею соскучилась.

Матильда: По Тимофею? Постой, я же вроде слыхала, что его задавило мусоровозом.

Лариса: Неправда. Мне сказали, что его трамвай переехал.

Сильвия: Мяааау!

Нинетта: Перестаньте её доставать, ведьмы! Жив твой Тимофей, не слушай никого.

Сильвия: Как я выгляжу?

Нинетта: Как демон. (Всем.) Вперёд, мохнатки, на крышу! Пока Оливер не проснулся.

Рози: Я боюсь.

Матильда: Оливера?

Рози: Нет… Котов…

Хихиканье.

Лариса: Ой, я не могу!

Матильда: Рози, не будь идиоткой, давно пора распечататься. Кошачья жизнь коротка, это я тебе говорю. Давай-ка, бегом на крышу, Божья рукавичка!

Кошки выходят на балкон и карабкаются наверх. Оливер спит. Свет медленно гаснет.

Кошки разглядывают Сильвию, у которой на глазу чёрная повязка.

Роза: Мяу! Как элегантно!

Сильвия: Натуральный бархат. А по краям — бриллианты.

Рози: Я тоже такую хочу…

Лариса: Тебе тоже глаз выцарапать?

Матильда: А что, я готова!

Сильвия: Оливер сказал, что теперь меня будут звать не Сильвия, а…

Нинетта: Как?

Сильвия: Забыла… Что-то на «пэ»...

Матильда: Пиписка?

Лариса: Парашют?

Сильвия: Мяу! Ррррр!

Нинетта: Не обращай внимания, они просто завидуют. Лучше скажи, как Тимофей отреагировал на повязку.

Сильвия (застенчиво) : Он сказал, что я в ней вся такая аппетитная и ужасно его возбуждаю. Мрраау!

Матильда: Шелудивый и Одноглазая, лав-стори. Ах, волнительно просто до слёз…

Входит Оливер с газетой в руках.

Оливер (в хорошем настроении) : Доброе утро, девочки мои! У меня возникла потрясающая идея! Новый номер! Но сначала кое-что почитаем…

Лариса: Опять, наверное, про нас какой-то дурак написал.

Оливер: Тут написано о нас с вами, и есть наша фотография. Вот, глядите.

Оливер кладёт газету на пол, кошки подходят и рассматривают.

Рози: Мяу, это мы, после представления.

Лариса: Ну и рожи у нас!

Оливер (читает) : Великолепный цирковой номер… Дрессировщик Оливер, и его прекрасные четвероногие питомицы…

Рози: Четвероногие питомицы, как это мило!

Матильда: Чепуха на постном масле.

Оливер: …шикарное зрелище с пятью роскошными кисками…

Лариса: Гм… Реклама стриптиз-клуба?

Оливер (читает) : Беленькая, чёрненькая, рыженькая, серенькая и последняя — коричневая.

Матильда: Что? Коричневая — последняя? Да насрать на эту вашу газету!

Оливер (читает) : Однако именно коричневая произвела наибольшее впечатление на зрителей. Затаив дыхание, наблюдала потрясённая публика за головокружительными прыжками великолепной Матильды! Браво, Матильда! Браво!

Лариса (злобно) : А теперь что скажешь, «великолепная» ты наша?

Матильда: Что, завидки взяли?

Лариса: А чему тут завидовать? Тебе всё равно очень скоро в тираж.

Матильда: Прямо следом за тобой, солнышко!

Оливер (читает) : Восторженная публика, блестящее представление, счастливые дети и тэдэ, и тэпэ…

Рози: Ура! Да здравствует труппа папочки Оливера!

Оливер: Трэ бьен, вернёмся к нашим баранам. Хочу объявить, что отныне нашу чернышку будут звать не Сильвия, а Пиратка.

Сильвия: О, точно, Пиратка!

Оливер: Именно она подала мне идею нового шоу, под названием «Корабль кошек-пираток!»

Рози: Супер!

Лариса: Вот не было печали.

Матильда: Отдайте меня в приют.

Оливер: Итак, прошу предельного внимания! Сильвия, то есть, простите, Пиратка, будет играть роль капитана по прозвищу Одноглазый.

Сильвия: Мяу, у меня главная роль!

Лариса: Ну да, вот ради чего стоило лишиться глаза…

Матильда: Дождёмся ещё, он нам хвосты поотрезает для новых образов.

Оливер (соорудив из стульев некое подобие декорации) : Итак, капитан Одноглазый важно прогуливается по палубе. Давай, Пиратка, прогуливайся… (Оливер делает несколько шагов, показывая, как нужно прогуливаться.)

Сильвия: Чего ему от меня надо?

Роза: Прогуливайся важно.

Сильвия: Как это, важно?

Лариса: Вразвалочку, заложив лапы за спину.

Сильвия идёт вразвалку, заложив руки за спину.

Оливер: Молодец, Пиратка. И трубкой — попыхивай, попыхивай…

Сильвия: Что? Курить? Да ну нафиг!

Оливер: Давай, говорю, попыхивай! Вот так, смотри, я показываю… Прогуливаешься и — пых-пых! Давай, попробуй.

Сильвия: Пых-пых! Мяу!

Оливер: Шарман! Нинетта, ты будешь рулевым. Крути штурвал и пой.

Нинетта: Что если мне прикинуться больной? Мяааау!

Растягивается на полу, притворяясь тяжело больной.

Оливер: Вставай и крути штурвал! Уши оборву!

Нинетта (встаёт и принимается крутить штурвал) : На! Подавись!

Оливер: И пой песенку. Ля-ля-ля…

Нинетта начинает «музыкально» мурлыкать. Другие кошки в ужасе трясут головами и затыкают уши.

Рози: Боги, какой кошмар!

Матильда: Кончай, идиотка!

Лариса: Ффффф! Ударьте меня чем-нибудь тяжёлым! Лучше умереть, чем это слышать.

Оливер: Восхитительно, душа моя! Значит, Пиратка важно прогуливается по палубе, а рулевой Нинетта распевает песенку. Идём дальше. Матильда, ты будешь коком, а Рози — твоим помощником. Кок приносит кастрюлю с молоком, а помощник половником разливает по пиратским мисочкам.

Рози: А как я управлюсь с половником?

Матильда: Как хочешь, меня не колышет.

Оливер: Ты, Лариса, будешь у нас вперёдсмотрящим. Залезаешь на мачту и наблюдаешь через подзорную трубу. Как увидишь что-нибудь подозрительное, сигналишь об этом всей команде. Для этого на палубе будет специальный колокольчик. Вот смотри, я покажу…

Оливер изображает, как карабкается наверх, держится там одной другой за мачту, а другой подносит к глазу подзорную трубу, наблюдает, замечает что-то, спрыгивает как будто с большой высоты и звонит в корабельный колокол.

Оливер: Дин-дон, динь-дилинь! Понятно!

Лариса (саркастически) : За эту роль я уж наверняка получу «Золотую кошку»!

Оливер: Пиратка, когда услышишь колокольчик, берёшь капитанскую дудку и дудишь. Все остальные по этому сигналу бросают миски и бегут к пушкам. Пиратка, ты достаёшь платок и взмахом платка командуешь залп. Все нажимают на спуск, и из пушек вылетают… цветы и разноцветные шарики! (Радостно смеётся.) Финита ля комедия, бурные аплодисметы, овация, банкет, шампанское с икрой! Трам-пам-пам!

Рози (воодушевлённо) : Гениально!

Матильда: Маразм!

Оливер: Я уверен, что вы в восторге! Отлично, переходим к мизансцене.

Лариса (вздыхает) : Прощайте, потрахушки на чердаке, прощай, привольное житьё!

Оливер суфлирует, подсказывая кошкам, что им нужно делать. Кошки разыгрывают намеченный Оливером сюжет. Справляются плохо, ошибаются, движения их ещё неуверены и неловки.

Оливер (шёпотом) : Пиратка — пых-пых, вот так, очень хорошо. Нинетта — ля-ля-ля… (Нинетта мурлычет.) Хорошо… Здесь вы выполняете уже известные вам трюки. Чик-чик. И… Матильда, время обедать, несите кастрюлю. (Матильда и Рози приносят кастрюлю.) Рози… Рози, ты что там уснула?

Рози (расстроенно) : Мяу! Я забыла роль!

Нинетта (перестаёт петь) : Мурляу! Да делай уже что-нибудь, пока я окончательно не охрипла!

Рози (растерянно) : А что делать-то?

Матильда: Понятия не имею, разбирайся сама.

Оливер: Буль-буль-буль... (Показывает Рози, что её нужно сделать.)

Рози: А, ну да, разливаю молоко.

Рози разливает молоко по мискам, все пьют.

Оливер (шёпотом) : Лариса, смотри вдаль…

Лариса смотрит «вдаль», подскакивает, как ошпаренная, вглядывается через подзорную трубу, подбегает к колокольчику и дёргает за верёвочку. Все кошки бегут к орудиям, Пиратка достаёт платок… Внезапно Рози издаёт дикий вопль и вскакивает на стул. Кошки замирают и удивлённо смотрят на Рози.

Сильвия: Что такое?

Рози: Мышь!

Кошки настораживают уши.

Все: Где?

Рози показывает туда, где заметила мышь, и все яростно бросаются на охоту.

Оливер: Стоп! Девочки, стойте! Это ужасно, честное слово! Вы же артистки, оставьте в покое несчастную мышь. Ох, Святая Тереза, остановитесь же, черти!

Кошки его не слушают. Они носятся по комнате, толкаясь, царапаясь, переворачивая всё на своём пути, залезая под кровать, под шкаф, мяуча, вопя и завывая…

Свет медленно угасает над этой вакханалией.

В той же комнате. Сегодня день расчёсывания шёрстки и ухода за когтями. Оливер заканчивает расчёсывать Нинетту.

Нинетта: Вы заметили, что у факира Бальтазара новая дама сердца?

Сильвия: Ага. Зовут Белла. От неё селёдкой пахнет.

Нинетта: А почему у Оливера нет дамы сердца?

Матильда: Этого ещё не хватало. Тут и так тесно.

Рози: У Оливера есть мы. Мы — его дамы.

Сильвия: Все пятеро?

Лариса: У некоторых мужчин бывает по пять жён.

Рози: Мяу! И как они их дрессируют?

Матильда: Женщины — они как кошки. Не поддаются дрессуре. Только в отличие от нас могут притвориться, что поддались.

Рози: Зачем?

Матильда: Чтобы развести мужиков. Можно сказать, это основное занятие женщин — разводить мужиков.

Рози: А как они их разводят?

Матильда: Ну, есть много способов. Например, болезнь. Когда женщина хочет что-нибудь получить, то прикидывается больной. Мужик пугается и притаскивает ей всё, что она захочет.

Нинетта: А чего хотят женщины?

Матильда: Да всякого ихнего дерьма. Но чаще всего хотят шерсти.

Все (изумлённо) : Шерсти?

Матильда: Самый большой женский комплекс — это то, что они рождаются голышом, без шерсти. Ужасно нам завидуют поэтому. И постоянно им охота прикинуться кем-нибудь другим. Они воображают себя кошками, зайчихами, лисицами, овцами — зависит от того, чью шкурку наденут…

Оливер (закончил расчёсывать Нинетту) : Трэ бьен. Поглядите-ка на меня. Святая Тереза, у вас самые прекрасные шубки на белом свете! Теперь — маникюр!

Оливер принимается подстригать когти Ларисе.

Сильвия: А откуда мужчины берут эти шкурки?

Матильда: Когда я была молоденькая, то жила какое-то время у одной фифы. Эта дамочка таскалась по магазинам со мной подмышкой. Роется в тряпках, мехах, украшениях, примеряет сотни пар обуви, и всё время у меня спрашивает: «Матильда, тебе нравится?» А по вечерам за ужином рассказывала мужу о том, чего нарыла в магазинах. Муж сердито топорщил рыжие усы, тогда фифа хваталась за сердце, за голову и начинала пищать, мол, всё, помирает. Усы, конечно, сразу обвисали. Но самое гнусное, что чёртова кукла постоянно переводила стрелки на меня. «Дорогой, Матильда сказала, что ей это нравится!» Когда я, курва, такое говорила? Само собой, на следущий день рыжие усы тащились покупать всё это дерьмо. А мне от них регулярно доставалось ногой по рёбрам.

Оливер (закончил делать маникюр Ларисе) : Пиратка, твоя очередь. Не прячься, давай лапки.

Сильвия: Фух, ненавижу эту пакость! Mяааау!

Нинетта: Скажи спасибо ещё, что не купают.

Рози: И чем всё кончилось?

Матильда: С какого-то момента я начала чувствовать странный запах у дамочки в квартире. Пахло чердаком дома, где я родилась, и мне всё чаще снилась мама, как она меня кормит и вылизывает. Мама у меня была красавицей. Шкурка коричневая, как моя, только вокруг шеи ещё золотистая полоска, вроде ожерелья. Запах становился сильнее день ото дня, и вот однажды я напала на след. След вывел меня к огромному шкафу, там запах стал просто оглушающим… Явилась фифа, открыла шкаф и стала одеваться для вечеринки. Я увидела её новую покупку и поняла всё. Новое дамочкино меховое манто было коричневым, сшитым из десятка кошачьих шкурок, а воротник был… из моей мамы… Я узнала золотистое ожерелье и заорала от ужаса, а хозяйка в ответ смеётся, радостно так. «Что, — говорит, — Матильда, нравится?» Когда они ушли, я сначала всё крутилась по дому, полумёртвая от горя. Хозяева, уходя, забыли погасить свечи в столовой. Я повалила одну свечу, и в доме начался пожар. Еле успела потом сигануть в форточку и удрать.

Долгая пауза.

Рози: Ты хочешь сказать, что люди…

Матильда: Да, крошка… Люди убивают кошек, сдирают с них шкурки и надевают на себя.

Сильвия (орёт) : Мяу!… С мясом отрезал!

Оливер (раздражённо) : Извини, я не нарочно. Сама виновата, крутишься как уж на сковородке.

Нинетта: Думаете, Оливер способен?…

Матильда: Ободрать нас? А почему нет? Из тебя бы вышла для него шикарная шапка.

Рози: А я бы согласилась стать шапкой для Оливера.

Нинетта (саркастически) : Или рукавичкой.

Рози: Вообще, я хотела бы стать талисманом, как мой папа.

Сильвия: Ты знаешь своего отца? Впервые слышу такое от кошки.

Рози: Мой папа был телезвездой.

Лариса: Постой-ка, дай угадаю… Он играл в «Томе и Джерри»?

Кошки хихикают.

Рози (обиженно) : Его снимали в рекламе кошачьего корма. Он — тот самый кот, который кушает.

Матильда: Кушает, ага… Жрёт как бегемот.

Рози (приятно удивлена) : Ты видела рекламу с папочкой?

Матильда: Ещё бы не видеть. На каждом заборе висело его фото. «Кот-проглот!»

Рози: Папочка был великий едок, непревзойдённый. Именно это сделало его суперзвездой. Потом, когда папа погиб в аварии, режиссёр набил из него чучело и поставил у себя на письменном столе. Говорил, что это его талисман, что он принёс ему удачу.

Матильда: Я думаю... После того, как ему отвалили кучу денег за эту тупую рекламу.

Рози: Иногда, когда режиссёр отлучался и мама приводила меня к нему в кабинет. «Видишь, Рози, это твой папа, знаменитый Кот-проглот» — говорила она и с восторгом глядела на чучело.

Сильвия: Хочешь, чтобы из тебя тоже набили такое?

Рози: Конечно!

Сильвия: Но у Оливера нету письменного стола.

Рози: Ничего страшного, я и на шкафу постою.

Лариса: Тебя там моль сожрёт.

Рози: Ну и пусть.

Матильда: Или мыши сгрызут.

Рози: Мяу! Фффф!…

Лариса: Ты что, влюблена в Оливера?

Роза: Да! И молюсь о том, чтобы в будущей жизни Оливер родился котом.

Сильвия: Мяу, вот это да! С тобой не соскучишься!

Лариса: Охренеть!

Матильда: А если он родится крысой?

Оливер (обрабатывая ногти Рози) : Я хочу вам открыть один секрет. Знаете, что мне снится чаще всего? Только прошу вас, не рассказывайте никому.

Матильда (насмешливо) : Ой, блин, да клянёмся!

Оливер: Мне снится, что я — кот.

Все: Мяу?!

Рози: Как прекрасно совпадают наши мечты!

Оливер: Хотел бы я быть котом, беззаботным котом, да. Чтобы не нужно мне было всего вот этого: одежды, телефона, бритвы, кредиток, ключей, очков, трамвайных билетов, счетов… Чтобы не нужно было платить налоги, а самое главное — чтоб не нужно было больше целовать в зад директора цирка. Быть просто весёлым котом, гулять ночами по крышам в лунном сиянии, любить какую-нибудь славную кошечку… Ах, дольче фарниенте!

Рози: А для чего Оливеру нужно целовать в зад нашего директора?

Сильвия: Люди таким образом выказывают друг другу уважение.

Оливер: Что скажете, девчонки, получился бы из меня кавалер для вас?

Рози: О да, маэстро, да!

Оливер: Мда, вам всё равно не понять!

Рози: (расстроенно) : Мурляу, ненавижу быть кошкой!

Лариса: Ха! А я вот обожаю! Кошачья жизнь — самая распрекрасная!

Матильда: (насмешливо) Даже на помойке, с кучей блох?

Лариса: Ну да, у меня был сложный период. Но перед этим я работала в элитном борделе.

Нинетта: Это что?

Лариса: Это такой дом куда коты приходят трахаться за деньги.

Матильда: Вот не слыхала, чтобы коты когда-нибудь за это платили.

Лариса: Так они и не платят. Платят их хозяева.

Сильвия: Бывают такие коты?

Лариса: Полно. Все с модельными стрижками, надушенные, когти лакированные, на шеях — цепи золотые, а из пасти осетриной так и прёт. Хозяева жалуются, что они, мол, тонкие, нервические натуры, а они на самом деле просто жирные, ленивые импотенты. Лучше на помойке сдохнуть, чем под такого ложиться. А в остальном жизнь была райская: хорошее общество, жратвы — от пуза, спишь вволю, выходные опять же… Но однажды утром я проснулась и спрашиваю себя: «Что я здесь делаю?» Задолбала вдруг вся эта рутина…

Нинетта: И ты что — сбежала из этого рая? Ты ненормальная…

Лариса: Ага, свалила!

Матильда: Ну уж не по доброй воле.

Лариса: Я свободы хотела, вот и всё. Что ты там придумываешь ещё…

Матильда: Думаю, ты там отчебучила чего-нибудь, и тебя выставили…

Сильвия: Как говорится, знает кошка, чьё мясо съела…

Лариса: Насрать мне на то, что вы там себе думаете, ясно?

Оливер: Трэ бьен, вот и всё! Ах, какие же вы у меня красотки, глаз не оторвать! Завтра, девочки, у нас великий день. Моя последняя премьера. Отыграем представление, и всё, я ухожу на пенсию. И отправимся мы с вами тогда путешествовать. О, это будет долгое путешествие, бесконечное…

Цирковое представление в самом разгаре. Звучит музыка, доносятся аплодисменты и смех публики… В гримёрную кошек вбегают Матильда и Лариса в пиратских костюмах.

Лариса: Что случилось?

Матильда (достаёт из-под шкафа флакон) : Вуаля!

Лариса (потрясённо) : Мяууу! Где стырила?

Матильда: Оливер забыл на столе, а я аккуратненько сбросила на пол и закатила под шкаф. Он её целый день искал. «Вот старый баран пустоголовый, черти б меня побрали! Куда же я засунул это проклятый пузырёк…» — но нет, не нашёл!

Лариса (нюхает флакон) : Да! Это она! Валерьянка…

Матильда: Первый сорт. Ну что, по глоточку?

Лариса: А Оливер ругаться не будет?

Матильда: До конца представления не будет, так что ничего, пронесёт.

Лариса: Ты сошла с ума!

Матильда: Бинго, сестрёнка! Я сошла с ума, я впала в буйство! Репетиции, выступления, паршивая жратва, ни сна, ни отдыха, ни секса — да идёт оно всё лесом! Я возбудилась! Попадись мне сейчас какой-нибудь кот, я порвала бы его как тузик грелку! Довольно, хватит! Мне надо отдохнуть. Надо выпить валерьянки, понимаешь? И пусть весь мир, сука, подождёт…

Лариса: А если остальные унюхают? Поделимся?

Матильда: Ага, прям разбежалась!

Лариса: Да тут хватит на всех, вон какой пузырище.

Матильда: Не дам! Сами пусть достают! Ну, будь, сестрёнка!

Матильда отпивает из флакона и передаёт его Ларисе.

Лариса: Будь! (Делает глоток.) Прелесть. Прямо боженька босыми ножками внутри пробежал!

Матильда: Ты — корова!

Лариса (удивлённо) : Эй, ты за словами-то следи!

Матильда: Нет, ну правда корова! Вот рога, вот ухи… То есть уши. Вот вымя… Ну-ка скажи «муууу»…

Лариса (смеётся) : Отстань.

Матильда: Скажи «муууу»!

Лариса: Муу…

Матильда: Ты — зелёная корова! Опаньки! Я что, стала видеть в цвете?

Лариса (смётся по-дурацки) : Муу… А ты — жёлтая корова!

Матильда и Лариса: Муу, мууу…

Входит Нинетта со штувалом в обнимку, она тоже в пиратском костюме. Матильда и Лариса мычат и смеются.

Нинетта: Э, что с вами?

Матильда: Смотри, ещё одна! Корррова!

Лариса: Привет, оранжевая корова!

Матильда и Лариса (отсмеявшись) : Мууу!

Нинетта зовёт остальных.

Нинетта: Рози, Сильвия!

Рози с половником и Сильвия с гигантской курительной трубкой вбегают в гримёрную.

Рози: Что случилось?

Нинетта: Гляньте на них. У них крыша поехала.

Матильда: Ещё две! Теперь мы — стадо! (Матильда и Лариса заливаются хохотом.)

Рози: Что это на них нашло?

Сильвия: Они считают себя коровами.

Лариса: Муу!

Рози подходит к Ларисе и o принюхивается.

Рози: Валерьянка! Пахнет валерьянкой!

Нинетта: Я тоже хочу! Где!?

Матильда: Муу…

Сильвия (находит на полу флакон) : Вот она.

Нинетта: Дай! (Прикладывается к пузырьку и делает здоровенный глоток.)

Рози (испуганно) : Нинетта, ты что? С тобой всё хорошо?

Нинетта (глупо улыбаясь, после короткой паузы) : Я — корова! Муу!

Матильда: Муу…

Лариса: Мууу…

Сильвия: И мне дайте! (Прикладывается к флакону и передаёт его Рози.) Держи, Рози.

Рози: Нет, вы что, забыли — у нас же премьера! Наш выход сразу после голубей!

Сильвия: Мууу! Я дрессированная корова!

Лариса: Насрать на премьеру! Насрать на выход!

Сильвия: Выход? Какой выход? Мууу!

Матильда: Выхода нет! Есть только свобода!

Вчетвером, без Рози (в экстазе) : Выхода нет! Есть только свобода! Мууу!

Рози: Папочка Оливер будет сердиться!

Лариса: Какой ещё, к хренам, Оливер?

Матильда: Старый пердун!

Лариса, Сильвия, Нинетта (гогочут) : Муахаха!

Рози: Ой… Мяу…

Матильда: Который считает себя дрессировщиком кошек…

Сильвия, Лариса, Нинетта: Муууу…

Матильда: Д-дрессировшик… Дерьмовщик! Если я не захочу дрессироваться, меня даже сам Далай-Лама не выдер-сри… Не это самое… Не вы-дрес-сир-ует! Хрен ему!

Сильвия, Лариса, Нинетта: Хрен Далай-Ламе!

Матильда: Оливер мне такой: «Алле-оп, Матильда!» А я ему: «Муууу!»

Сильвия, Лариса, Нинетта (в экстазе) : Муууу!

Лариса: Он мне: «Алле-оп, Лариса!», а Лариса – ку-ку!

Сильвия: «Прыгай, Сильвия, в обруч!», а я такая: «Муууу!»

Нинетта: И я: «Муууу!»

Рози: Идёт Оливер!

Все четверо: Муууу!

Входит Оливер в костюме пирата.

Матильда: О, здрасте, кот в сапогах!

Одурманенные кошки хихикают.

Оливер: Святая Тереза, в зале яблоку негде упасть! Весь город пришёл увидеть наш номер, корабль кошек-пираток! Это будет наш триумф, девочки, запомните этот день! Главное, не волнуемся, делаем всё уверенно и чётко, как на репетициях, хорошо? Ну всё, лапули, ни пуха, бегом на арену… (Выходит.)

Рози: Идёмте.

Матильда: Я не пойду.

Нинетта: А я не могу идти.

Рози: Пожалуйста! Мы не можем так поступить с Оливером!

Возвращается Оливер.

Оливер: Так, в чём дело? Наш выход!

Слышны аплодисменты.

Голос в селекторе: Следующий номер — корабль кошек-пираток! Господин Оливер, прошу приготовиться...

Лариса (смеётся) : А мы тут — в зюзьку! Муу…

Сильвия: Вокруг меня всё плывёт…

Оливер: Давайте, давайте! Знаю, что волнуетесь, но вы же профессионалки в конце концов!

Матильда: Меня сейчас стошнит.

Шпрехшталмейстер (объявляет в микрофон) : А теперь встречайте Оливера и его несравненных кошек!

Бурные аплодисменты.

Оливер: Всё, пушистики, работаем! Наш выход!

Сильвия: Выхода Нет! Есть только свобода! Мяу, меня тошнит!

Все (стоя на четвереньках, жалобно) : Мяааауу!

Оливер: Что? Что с вами?.. (Приподнимает голову Матильды, заглядывает ей в глаза.)

Матильда: Нассра… Несра… бленных… кошшш… Мяауу…

Оливер (принюхивается и понимает, что произошло) : Нет! Не может быть!

Находит на полу пузырёк.

Матильда: Ну всё, приплыли!

Оливер (расстроенно) : Великолепно! (Садится на стул.) Я так устал. У меня болят ноги, и голова болит, и глаза. Иногда по утрам у меня нет сил подняться с кровати.

Голос в селекторе: Оливееер! Где этот старый алкаш?

Оливер: Помню, в детстве меня часто мучил во сне один и тот же кошмар. Мне снилось, что однажды утром я просыпаюсь, бегу в цирк, а наш цирк исчез. Там, где стоял шатёр — пусто. И никого нет. Только одна старая обезьяна стоит перед зеркалом и причёсывается. Я её спрашиваю, испуганный: «А где же цирк?»…

Голос в селекторе: Оливер, это последнее предупреждение! Хватай своих драных кошек и марш на арену!

Оливер: Обезьяна встаёт со стула и показывает пальцем в зеркало. Я заглядываю туда и вижу отца и маму, они обнимаются и целуются в фургончике акробатов… Они меня бросили! Обезьяна хохочет, выставляя напоказ гнилые зубы, и я просыпаюсь весь в поту.

Голос шпрехшталмейстера Следующим номером выступааает… факир Бааалтазааар и его очаровательная ассистентка мадмуазель Беллааа! (Аплодименты.)

Оливер: Проснувшись, я начинал хныкать. Тогда мама и папа брали меня к себе в кровать...

Голос в селекторе: Оливер, к директору на ковёр, немедленно.

Оливер: Как жаль, что вы не понимаете человеческого языка.

Рози: Как жаль, что люди не понимают по-кошачьи.

Сильвия: Ну-ка тихо! Вот они опять…

Все: Кто?

Сильвия: Запинки эти… Сердце. Сердце у него опять пропускает удары…

Нинетта (настораживает уши) : Да, и мне как будто кажется…

Оливер: Да что это со мной? (Хватается за сердце.)

Рози: Мяу, он что — умирает?

Оливер: Ва …ва…

Нинетта: Чего он хочет?

Матильда: Убейте меня, но он просит валерьянки.

Все (в ужасе) : Чтооо?

Оливер падает со стула.

Голос в селекторе: Оливер, поздравляю! Ты уволен!

Кошки (царапают дверь) : Мяааауу! Помогииитеее!

Мэрия Стокгольма, Голубой зал, где даётся банкет после церемонии вручения Нобелевской премии. На трибуну поднимается Оливер. Он во фраке, со всеми регалиями Нобелевского лауреата. Аплодисменты.

Оливер: Ваше королевское величество, Мадам, дамы и господа, люди и кошки! Я глубоко тронут честью, которую оказала мне Королевская Академия Наук, удостоив меня этой высочайшей награды. Приношу вам благодарность от лица всех кошек планеты Земля. Хочу выразить глубокую признательность и искреннюю радость от того, что Академия наконец-то сочла необходимым учредить специальную премию в столь важной области науки, как фелинология! Хочу сообщить вам, что я прибыл сюда в Стокгольм в сопровождении своих замечательных ассистенток, которых, с вашего разрешения, я приглашаю присоединиться ко мне на этой трибуне. Итак, позвольте вам представить Матильду, Ларису, Нинетту, Сильвию и Рози… Давайте, мои хорошие!

Кошки поднимаются на трибуну и рассаживаются на полу вокруг Оливера.

Оливер: Вот они, мои самые близкие, самые дорогие друзья, без которых я не смог бы получить Нобелевскую премию. С вашего позволения, я хотел бы начать с небольшого экскурса…

Рози: Ух, сколько народу…

Сильвия: И от всех духами несёт…

Матильда: Даже в цирке не видала я столько народу разом.

Лариса: Они поесть пришли. Видишь, у них жратва на столах.…

Рози: Это у них такая большая столовка…

Оливер: Как известно, фелинология — это наука, которая изучает анатомию, генетику, философию и биологическое разнообразие кошек.

Нинетта: Рыбкой пахнет…

Лариса: Это копчёный лосось...

Матильда: Вон та старушенция, гляньте — ух и наворачивает!

Рози: Мммяу…

Сильвия: Я захлебнусь слюной сейчас!

Оливер: Десять тысяч лет эти нежнейшие существа следуют по дороге жизни рука об руку с человеком. Не всегда эта дорога была лёгкой, происходили на ней и драмы, и даже трагедии. B мрачные времена средневековья, когда обвинённых в колдовстве сжигали на кострах, случалось, что на казнь обрекали и ни в чём не повинных кошек. «Смерть демонам!» — восклицали инквизиторы, убивая несчастных животных. Держать у себя чёрную кошку означало навлечь на себя подозрения в чернокнижии и колдовстве. Таким образом, бедный зверёк, можно сказать, действительно приносил хозяину несчастье.

Матильда: Теперь поняли, кто приносит несчастье в дом Оливера?

Лариса: Капитан Одноглазый.

Сильвия: Не смешно. Мама, когда меня родила, испугалась и всю ночь вылизывала мне шёрстку, пытаясь очистить её от черноты… Через несколько дней пришёл хозяин, сунул меня в мешок и бросил в реку. Счастье ещё, что какой-то парнишка как раз рыбачил ниже по течению…

Нинетта: Ты это рассказывала уже тысячу раз. Он выловил тебя из реки, принёс домой, напоил козьим молоком… Знаем-знаем. Помолчи, я хочу послушать Оливера.

Рози: Я есть хочу… Эти дядьки и тётки — почему они не зовут нас к столу?

Лариса: Слыхали? Наша малышка захотела за стол к самому королю…

Кошки хихикают.

Рози: Король? Тут есть король? Который из них?

Лариса: Вон тот дед, с синей лентой. Слышала, как Оливер назвал его «Ваше величество»?

Сильвия: Это который жрёт рыбку?

Матильда: Это называется филе анчоусов.

Сильвия: У меня сейчас будет голодный обморок.

Оливер: Всю свою жизнь я провёл в цирке. Мои родители были цирковые артисты и их родители тоже, и я с младенчества работал там. Всё приходилось делать: мыть слонов, убирать львиные клетки, объезжать коней, дрессировать голубей… Но больше всего я всегда любил иметь дело с кошками. Ах, господа, я так полюбил кошек, что в конце концов мне поставили диагноз «айлурофилия».

Нинетта: Это ещё что такое?

Матильда: Думаю, алкоголизм.

Оливер: Мало кто знает, что это такое. Айлурофилия — это психическое заболевание, патологическая привязанность к кошкам. Ну хорошо, да, я безумен! Я без ума от кошек, от их грациозной красоты, от их беззаботности и отваги, их волшебной таинственности! Проведя всю свою жизнь среди этих прекраснейших созданий, я всегда мучился вопросом, отчего за десять тысяч лет кошки так и не овладели человеческой речью?

Лариса: А на кой хрен?

Матильда: Потому что не захотели. Очень надо…

Оливер: Кошка способна с изумительной точностью улавливать оттенки наших интонаций. Она понимает, когда её ругают или хвалят, понимает, весело нам или грустно. Кошки, господа, умеют плакать! Они плачут, когда хозяин печален или болен. Плачут, когда нам тяжело на сердце…

Лариса: Вообще-то, мы плачем, как правило, от голода.

Оливер: Вестибулярный аппарат кошек — это истинное чудо природы. У кошек совершенно потрясающее чувство равновесия, благодаря которому они всегда падают на все четыре лапы.

Нинетта: Ой, только бы не заставил сейчас крутить сальто-мортале…

Матильда: Я бы не удивилась.

Оливер: Кошка легко прыгает на высоту в пять своих ростов, средняя скорость кошачьего бега составляет около сорока километров в час, стометровку она пробегает всего за девять секунд! Кошачье обоняние — феноменально! Равно как и кошачья морозоустойчивость. Только подумайте: кошка может зачать одновременно от нескольких самцов…

Рози: Кошки могу менять цвет своих глаз столько раз, сколько захотят.

Матильда: У людей есть коленки, а у кошек нет! Нас никто не поставит на колени!

Оливер: Дамы и господа! Перечисляя уникальные качества, присущие Felis Silvestris Catus (Фелис Сильвестрис Катус), сиречь кошке домашней, ни в коем случае нельзя обойти вниманием их способность воспроизводить более ста различных звуков. А ну-ка, Лариса, покажи уважаемой аудитории, на что ты способна. Мяукни, пожалуйста, сердито, как будто тебя случайно закрыли в шкафу.

Лариса: Фу, скучища…

Лариса пытается разлечься на полу.

Оливер: Лариса!

Лариса издаёт требуемый звук.

Оливер: Великолепно!

Аплодисменты.

Оливер: А теперь ты, Рози, пожалуйста, изобрази нам нежное мурлыканье, как будто зовёшь к себе котят.

Рози: Не знаю, смогу ли, у меня никогда не было котят.

Матильда: Да бухти уже, к хренам, не ломайся! Может, пожрать дадут.

Рози мурлычет так, как просил Оливер. Аплодисменты в зале.

Оливер: Браво, Рози! Королевская Академия Швеции аплодирует тебе!

Рози: Спасибки, Академия. Благодарю, Оливер!

Оливер: Дамы и господа, вы могли на этих двух примерах убедиться, на что способны кошки в области так называемой вербальной коммуникации. А теперь позвольте задать вопрос: отчего же кошки не умеют говорить как люди? Я изучил сотни книг и документов о кошках. И вот однажды в Вене, в маленькой антикварной лавке я наткнулся на книжицу, написанную одним доминиканским монахом и носящую название "Quamodo Data Sit Anathema Feles" (Квамодо Сит Анатэма Фелес), что в переводе означает «Как накладывать проклятия на кошек». Книжица оказалась своеобразным руководствам по призыванию на кошек кары господней. Я проглотил книгу залпом, прямо там, не отходя от прилавка, и на одном моменте у меня просто перехватило дыхание. Позвольте мне привести это отрывок целиком: «Если кошка…» Дамы и господа! Прошу вас проявить предельное внимание! «Если кошка начинает изъясняться человеческой речью, то в таком случае следует незамедлительно поднести к кошке распятие, а затем громко и внятно произнести следующую формулу:

Gatam, port mirunst ifir sparilisi entrema, ado bemepra, urvin! Palfin ado, divitar, cabedeil naluf, grunt o eleri! Spos releno, spos madar, spos xelid! Ufanliata crusm! Emasts, emasts, emasts!

Услышавши слова сии, произнесённые верно и с должной твёрдостию, кошка тут же прекратит говорить человеческим языком и примется мяукать и мурлыкать, как и было наказано Господом всему племени кошачьему!» Более двух лет, дамы и господа, потребовалось мне, чтобы понять, в чём дело и найти нужное решение. И вот сегодня, уважаемые члены Академии, вы станете свидетелями величайшего в истории человечества эксперимента! Полагаю, если это опыт увенчается успехом, мир изменится навсегда. К лучшему ли, к худшему — кто знает… Итак, сейчас я прочту эту оккультную формулу… проговаривая каждое слово задом наперёд! Проклятие будет снято, и милые мои Felis Silvestris Catus, обретут способность говорить на языке людей. Прошу предельного внимания!..

Оливер достаёт из кармана распятие.

Лариса: Что он собирается с нами делать?

Матильда: Учить нас говорить по-людски.

Сильвия: Мамочки!...

Рози: Я готова!

Оливер (наставляет крест на кошек) : Matag, trop tsnurim, rifi isiliraps amertne, oda arpemeb nivru! Niflap oda, rativid, liedebac fulan, gniramo, tnurg o irele! Sops oneler, sops radam, sops dilex! Atailnafu msurc! Stsame, stsame, stsame!

Долгая пауза. Кошки в замешательстве переглядываются.

Оливер: Девочки мои... Скажите что-нибудь. Нинетта…

Нинетта: Мяуу?

Смех в зале.

Оливер: Нет! По-человечески, пожалуйста… Матильда.

Матильда: Мурляу…

Оливер: О нет, не разочаровывайте меня! Рози…

Рози: Л-ю-б-л-ю…

Пауза.

Оливер: Что?

Рози: Я лю-блю те-бя, О-ли-вер.

Оливер: Святая Тереза!

Сильвия: Жрать хочу я. Самолёта испугалась грёбаного, обоссала себя от страха вся, перемать-мать. Жрать захотела потом я.

Рози: Слышали? Слышали? Я говорила по-человечески!

Лариса: Прикольно конечно, но как-то стрёмно!

Пауза.

Оливер (устало) : Quod erat demonstrandum! Что и требовалось доказать.

Бурные аплодисменты в зале.

Оливер: Перевёрнутое заклятие, вот так, я был прав! Ваше величество, господа академики, перед вами — пять говорящих кошек. Лапули мои, давайте-ка, поговорите. Полагаю, вам есть, что сказать. Накопилось за эти десять тысяч лет.

Лариса: Можно мне?

Оливер: Вперёд, Лариса.

Лариса (обращаясь к присутствующим на банкете) : Добрый вечер. Многие из вас жалуются на то, что у вас, мол, аллергия на кошек. А хоть кого-нибудь из нас вы хоть раз спросили, не бывает ли у кошек аллергии на людей?

Сильвия: Я тоже хочу сказать, можно?

Оливер: Прошу!

Сильвия: С чего вы взяли, что мы любим печеньки? Думаете, кошки — дуры, и не понимают, что куриные крылышки лучше ваших вонючих печенек?

Нинетта: Я хочу сделать заявление от имени всех кошек мира! Мы не любим воду! Нам ненавистны купания и шампуни! Поймите это наконец!

Лариса: И хватит уже нас фотографировать! Достали, честное слово!

Матильда: Почему вы позволяете себе ходить в туалет при нашем присутствии? Совсем не стесняетесь нас? Почему кошка немедленно прячет всё в песочек, а вы подолгу разглядываете в унитазе свои произведения?

Нинетта: Давно хотела у вас спросить. Почему вы безо всякого стеснения занимаетесь сексом на наших глазах? Много вы видали кошек, чтобы они при всех… это самое? А иногда в постели…

Оливер: Нинетта!

Нинетта: Оливер, я хотела про игрушки ещё сказать.

Оливер: Какие игрушки?

Нинетта: Про те, которые женщины достают из шкафа, когда мужчин нету дома и потом их…

Оливер: О нет!

Матильда: Да ладно, а сами мужчины? Что бы вы сказали, если бы коты стали целоваться друг с другом?

Оливер: Матильда, остановись!

Нинетта: Почему вы своих женщин не стерилизуете после первых родов, как делаете это с большинством из нас?

Лариса: Я, например, никогда не была матерью и никогда уже не буду. В борделе, где я работала, хозяйка запретила всем рожать, и мне вспороли живот.

Матильда: Почему бы вам не шить себе одежду из собственной кожи? Обязательно обдирать нас?

Оливер: Девочки, вам не кажется, что публика заскучала? Не пора ли поговорить о чём-нибудь другом?

Рози: Оливер, что в Библии написано про душу, у животных есть душа?

Оливер: Животные получили от Господа некоторые качества, которые можно назвать душевными. Они умеют жалеть, любить умеют, сострадать. Однако Священное Писание ничего не говорит нам о наличии у животных бессмертной души, а церковь по этому поводу до сих умалчивала.

Рози: Ты мне прямо скажи: в Библии написано, что у меня нет души?

Оливер: В Библии написано только, что души животных не могут преодолеть смерти.

Рози: Это значит, что я не попаду в рай?

Оливер: Я молюсь Господу о том, чтобы мне, за то, что я так любил вас на земле, позволено было взять вас с собой на небеса, в жизнь вечную. Я думаю, что Бог радуется всем, кого сотворил, и мне кажется, Он мог бы и вас взять на небо, к вящей своей радости и славе.

Рози: Я хочу ещё кое-что спросить, только пожалуйста, не смейтесь.

Оливер: Не будем, спрашивай.

Рози: Кошкам можно креститься?

Долгая пауза.

Матильда: Ты хочешь креститься?

Рози: Да, я хочу стать христианкой!

Лариса: Зачем?

Рози: Хочу попасть с Оливером в рай. Так что, можно?

Оливер: Рози, солнышко моё, тут, видишь ли есть ещё одна проблема...

Рози: Какая?

Оливер: Ещё неизвестно, попаду ли в рай я сам.

Рози: Почему, Оливер?

Оливер: Я грешен, Рози, о, как я грешен…

Оливер хватается за сердце и падает с трибуны.

Рози: Опять! У него опять начинается, помогите!

Кошки бросаются на помощь Оливеру.

Затемнение.

Больничная палата. Оливер лежит, оплетённый всякими трубками и бредит. Ночь.

Оливер: Я грешен! Ах, как я грешен! Уважаемая Академия, прошу вас, когда я умру. позаботьтесь о моих кошках…

Матильда, Сильвия, Нинетта и Лариса заглядывают в окно, а Рози — внутри палаты. Голова её лежит на груди Оливера.

Матильда: Ну как там?

Рози: Он видит сон.

Лариса: И что ему снится?

Рози: Большущая столовка такая, там прорва народу сидит за столами и все едят, а Оливер чего-то рассказывает им про кошек.

Матильда: Мы тоже в его сне?

Рози: Конечно.

Сильвия: И что мы делаем? Тоже едим?

Рози: Нет. Мы стоим на сцене и говорим.

Нинетта: Говорим?

Рози: Да, по человечески.

Нинетта, Сильвия, Матильда, Лариса: Мяу?

Рози: Оливер наставил на нас крест, и мы заговорили по-человечески.

Лариса: Зачем?

Рози: Я не очень поняла. Кажется, чтоб получить медаль.

Сильвия: Какую медаль?

Рози: Здоровенную такую, примерно с пончик величиной. Называется «нобулецкая» или «мобелевская», как-то так. Ему король на грудь нацепил.

Лариса: Никогда мне не понять, почему люди так носятся с медалями.

Матильда: Человек — он как собака. Нацепить железку ему даже важнее, чем поесть.

Нинетта: Слышишь, Рози, а я тоже говорю по-ихнему?

Рози: Ну да.

Нинетта: И что говорю?

Рози: Что некоторые женщины, пока мужей нет дома, играют в постели со странными игрушками.

Нинетта: Мяу, Я бы никогда не стала рассказывать такую похабщину!

Рози: Оливер так видит во сне.

Нинетта: Мог бы видеть и что-нибудь поприличнее, ей-богу!

Сильвия: Может ему новое представление снится?

Оливер начинает стонать громче, кошки перелезают через подоконник и бросаются к кровати.

Сильвия: Умирает?

Матильда: Да нет, скорее оживает.

Оливер (просыпается) : Где я?

Кошки: Мурляу!

Оливер: Почему вы не отвечаете мне по-человечески?

Рози: Ожил! Мяу!

Все кошки (радостно) : Mяаааууу!

Оливер (приходя в себя) : Да, это был просто сон. А жаль. Эх, лапушки, если б вы знали… Мне снилось, что я — фелинолог, а вы — мои ассистентки.

Лариса: Он всё такой же зануда.

Оливер: Давайте-ка, идите сюда. Папа Оливер вас погладит.

Кошки залезают на кровать.

Оливер: Даже в коме я думал о вас. Думал, на кого я вас оставлю, девочки мои дорогие.

Кошки (жалобно) : Мяу!

Оливер: А ну не хныкать! Я ещё не умер…

Матильда: Я думала, он уже не очнётся.

Лариса: Всю кожу ему истыкали уколами.

Нинетта: И ужасно воняет лекарствами.

Рози (ложится к Оливеру на грудь) : Какой тёплый! Прямо всё как раньше, в старые, добрые времена — Оливер и мы.

Оливер: Я видел два сна. Сначала мне приснились вы, а потом — кружка пива. Большая такая кружка, запотевшая, с шапкой пены. Какая жалость, что вы не можете мне купить бутылочку.

Матильда: А вот от этого не вылечился...

Сильвия: Я скучала по Оливеру.

Лариса: И по его скучным историям…

Оливер: Расскажу-ка я вам лучше одну историю. Мои родители были знаменитыми воздушными гимнастами в цирке «Гранд Парадиз». Когда мама, вылетая из сильных папиных рук, парила под куполом словно птица, я каждый раз закрывал от страха глаза. Однажды открыл и увидел папу и маму лежащих неподвижно на опилках арены. Дедушку моего звали Гектор. Он похоронил дочку и зятя, взял меня к себе, и мы на его фургончике стали колесить по свету. Гектор был клоуном, у него были собака, кошка и внук. Мы давали представления в маленьких городках по всей Европе. Публика хохотала, когда Гектор читал вслух местную газету, а пёс Трезор слушал и весело лаял, если новость была хорошей, а если плохой — то скалился и рычал. А я стоял рядом с маленькой клизмой, спрятанной в руке и подавал Трезору сигналы. Два раза свистнуть клизмой — плохая новость, три — хорошая. Мы прекрасно ладили втроём — собака, дедушка и я. А вот с кошкой были проблемы. Далила, так её звали. Ужасно капризной была Далила, всё ей плохо пахло, она всё время сидела только у Гектора на плече, меня же ненавидела люто. Ей непонятно было, откуда я взялся, и почему вдруг Гектор стал любить меня так же как её. Она отвергала все мои попытки наладить отношения, не отвечала, когда я её звал, не брала из моих рук еду, шипела, когда я пытался её погладить... Однажды мы гастролировали по Финляндии, и ночь застала нас в пути. Была зима, и на одной пустынной дороге наша машина сломалась. Часа два дедушка возился с мотором, но тот издох окончательно. Никто рядом с нами так и не проехал, ни одна машина, так что пришлось нам ночевать в чистом поле, в кабине. Дедушка уложил меня на одном сиденье с кошкой, а сам с собакой устроился на другом. Мне тогда ещё показалось странным его решение, он же знал, что кошка на дух меня не переносит, однако я послушался. Далила долго отбрыкивалась, но в конце концов устроилась у меня на груди под одеялом, и я уснул. Ночью ударил жуткий мороз, и когда я проснулся, у меня был шок… Дедушка и пёс замёрзли насмерть, а мы с Далилой были живы-здоровы… Я так думаю, что Далила отдала мне все свои жизни, спасая меня от холода. Старый Гектор, знал, что делал…

Кошки: Мяаау.

Оливер: Меня отправили в приют, а Далилу бросили на улице. Через три месяца я вдруг услышал под окном своей спальне тихое мяуканье и выглянул наружу. Это была Далила. Худющая, облезлая, совершенно обессиленная, в глазах её стояли слёзы. Она обегала всю страну, чтобы найти меня, любимая моя девочка. С тех пор мы не расставались до самой её смерти. Когда она умерла, я отвёз её тело в Грецию и похоронил за Акрополем, среди богинь.

Матильда: Бедняга Оливер… Он тоже верит в эту чепуху, что у кошек по девять жизней.

Рози: Если бы и вправду…

Лариса: Тогда что? Ты бы отдала свои жизни Оливеру?

Рози: Конечно отдала бы, а как иначе?

Лариса: Все?

Рози: Все до единой. Я его люблю и не хочу, чтобы он умер.

Сильвия: И я бы отдала.

Нинетта: Не представляю, что мы будем делать без Оливера.

Лариса: Вернёмся на помойки! Станем бродячими!

Рози: Я — нет. Ни в коем случае.

Лариса: И куда же ты пойдёшь, скажи на милость?

Рози: Под трамвай лучше брошусь!

Матильда: Светает. Сейчас придут эти в белых халатах и будут колоть Оливера иголками. Надо валить.

Кошки спрыгивают с кровати и направляются к окну.

Оливер: Эй, вы куда? Погодите, я с вами.

Кошки (протестующе) : Мяу!

Оливер: Мяу там или не мяу, а мне надо выпить пивка!

Оливер освобождается от оплетающих его трубок, слезает с кровати и пошатываясь направляется к окну. Свет медленно гаснет.

Комната Оливера в приюте для престарелых артистов «Звездопад». Матильда, Лариса и Рози напряжённо прислушиваются к происходящему в ванной.

Сильвия (из ванной) : Мяуууу! Уууайяааууу!

Рози (испуганно) : Началось?

Лариса подходит к приоткрытой двери, заглядывает, потом возвращается..

Лариса: Ложная тревога.

Пауза.

Матильда: Надеюсь, их будет не очень много.

Рози: А обычно сколько бывает?

Лариса: Мама однажды родила дюжину. Это её личный рекорд.

Матильда: Тимофей у нас такой ухарь, что тут могут и две дюжины родиться.

Рози: А ты откуда знаешь?

Матильда: Знаю.

Лариса: Угум… Злотрахучий монстр, по-другому не скажешь.

Рози: Вы хотите сказать, что…

Матильда: Что?

Лариса: Ну да, мы тоже с ним перепихнулись, и в чём проблема?

Рози: Бессовестные!

Матильда и Лариса хохочут.

Лариса: Тьфу на тебя, дурочка.

Рози: Но это же её кот! Как вы могли?

Матильда: Коты не бывают чьими-то. Коты — это блага общего пользования. Ты их видишь, соблазняешь, они тебя замечают, возбуждаются, на спину — прыг, за загривок — хвать, и… Ну и всё…

Рози: Всё? А как же… любовь?

Матильда: Любовь? Я могу рассказать тебе, что такое любовь. Я молоденькая тогда была и такая же дура, как ты. Его звали Тамерлан. Красивый был — прямо рысь, а не кот. Забирался на балкон нашей квартиры и приносил мне живых ласточек. Мы играли с ними, пока не надоест, а потом съедали. Он называл это «романтический ужин»…

Орёт Сильвия.

Сильвия: Мяааааааа!

Лариса бежит в ванную.

Рози: Ой, скорее бы началось уже, не могу больше этого слышать!

Матильда: Терпение, скоро начнётся. (Вернувшейся Ларисе.) Что?

Сильвия: Спрашивает про Тимофея.

Матильда: Что её замкнуло на этом? Вот прямо подавай ей сюда Тимофея, и всё тут.

Рози: Потому что она его любит и хочет, чтобы он тоже порадовался, неужели не понимаешь?

Лариса: Знаешь, Рози, меня иногда сомнения берут — а кошка ли ты вообще?

Матильда: Коты не радуются котятам, они сразу сваливают. Вот мой Тамерлан, к примеру. Как узнал, что я залетела, так больше носа не казал на наш балкон. Нашёл себе другую, в доме напротив, и начал уже ей таскать ласточек…

Рози (удивлённо) : У тебя были котята?

Матильда: Один…

Лариса: И что с ним стало?

Матильда: Я его… убила.

Рози, Лариса: Мяу?

Матильда: Родила его, дождалась, когда Тамерлан посмотрит на мой балкон, взяла детёныша в зубы и сбросила вниз. Я была тупой соплячкой, думала, что так отомщу. (Тяжело вздыхает.)

Вбегает Нинетта.

Рози, Лариса и Матильда: Где Тимофей?

Нинетта: На чердаке.

Лариса: Ты сказала ему, что у него любимая рожает?

Нинетта: Сказала.

Лариса: И?

Нинетта: А он говорит, что ему насрать. (Смеётся.)

Рози: Сволочь!

Сильвия кричит. Все четверо бегут к двери и с большим интересом следят за происходящим в ванной.

Рози: Вылазит…

Матильда: Давай, тужься! Давай…

Лариса: Первый пошёл!

Лариса: Мальчик.

Рози: Ура! Какой хорошенький!

Толкаются, пытаясь лучше рассмотреть.

Нинетта: Чего он там шарится?

Матильда: Сиську ищет.

Рози: Нашёл! Ух ты, дорвался, ненасытный какой!

Нинетта: Весь в папочку.

Лариса (пристально глядит на Нинетту) : Мяу?

Нинетта: Мяу?

Лариса: А что ты так долго делала на чердаке?

Нинетта (кокетливо) : Ах, и что же я там делала?

Рози: Ты… это самое… с Тимофеем?

Нинетта: Он такой безобразник. Муррр…

Рози: Развратница.

Нинетта: Завистница.

Сильвия снова орёт. Все бегут к двери.

Лариса: Второй пошёл…

Рози: Молодец, Сильвия!

Сильвия кричит.

Лариса: Ещё один…

Матильда: Мяу, у неё там конвейер включился…

Кричит Сильвия. Кошки опять собираются у двери ванной.

Лариса: Четвёртый…

Пауза. Кошки ждут. Сильвия вскрикивает ещё раз.

Нинетта: И пятый!

Матильда: Всё это последний. Кончились.

Лариса: Она отрубилась.

Из ванной показывается Оливер. Он в инвалидной коляске.

Оливер: Уснула. Умаялась, бедная. Дети мои, у нас пополнение в семье! Пять восхитительных маленьких чудес!

Лариса: Пять мелких засранцев.

Нинетта: Думаете, он оставит их всех?

Рози: Почему бы не оставить? Они же такие лапоньки.

Матильда: Лапонькам надо что-то есть и пить. И где-то спать.

Лариса: И играть. Они всё перевернут вверх дном.

Нинетта: Это будет жесть.

Лариса: Толкотня будет, как на базаре…

Рози: И что вы предлагаете?

Матильда: Пусть забирает свой приплод и сваливает.

Рози: Куда?

Лариса: Да куда угодно, мир большой…

Стук в дверь. Кошки прячутся под кровать.

Медсестра: Господин Оливер, откройте!

Оливер: А вы кто?

Медсестра: Я старшая медсестра, откройте дверь.

Оливер: Зачем?

Медсестра: Господин Оливер, вы задаёте лишние вопросы. Немедленно откройте дверь!

Оливер: Зачем?

Медсестра: Ваши соседи жалуются на то, что у вас в комнате кошка. Очень громко мяукает.

Оливер: Какие соседи?

Медсестра: Соседи из комнат справа и слева от вашей. Господин клоун Бамболло и господин дрессировщик Альфонсо Рамирес дель Сьерро.

Оливер: Бамболло храпит, так что стены трясутся, а Рамирес пердит громче, чем трубы апокалипсиса. Я же не жалуюсь на них…

Медсестра: У вас кошка в комнате?

Оливер: А почему вы спрашиваете?

Медсестра: Правила запрещают держать кошек.

Оливер: У вас есть правила?

Медсестра: Да. И в них чёрным по белому написано: в нашем приюте запрещается держать животных.

Оливер: И какие там ещё есть запреты, в этих ваших правилах?

Медсестра: Курение в комнатах запрещается, например.

Оливер: А одиночество?

Медсестра: Простите?

Оливер: Я говорю: одиночество там не запрещается?

Медсестра: Господин Оливер, с вами всё в порядке?

Оливер: Нет, вы ответьте: в этом приюте для престарелых артистов одиночество запрещено или разрешено?

Медсестра: Господин Оливер, вы принимали сегодня свои таблетки?

Оливер: А скажите, у вас-то самой есть кто-нибудь?

Медсестра: Прекратите! У меня нет времени на болтовню.

Оливер: О, я угадал, вы одна.

Медсестра: Откройте.

Оливер: Нет, погодите. А животные у вас дома есть?

Медсестра: Нет. У меня на них аллергия.

Оливер: Ага, то есть вам известно, что такое одиночество?

Медсестра: Я не желаю разводить тут с вами философские беседы. Мои должностные обязанности заключаются в том, чтобы заботиться о состоянии здоровья и спокойствии наших клиентов. Прошу вас открыть дверь.

Оливер: А если не открою?

Медсестра: Господин Оливер, простите, но я вынуждена вам заметить, что вы являетесь самым проблемным клиентом нашего заведения.

Оливер: Ах, какой удар!

Медсестра: Вы перелезаете через забор и покупаете пиво в киоске на углу. Вы забираетесь на крышу и играете там на вашей ужасной дудке…

Оливер: Это диджерриду.

Медсестра: Вы отказываетесь принимать прописанные вам медикаменты, а теперь вы ещё и кошку притащили в комнату. Это уже переходит все границы. Прошу вас открыть дверь!

Оливер: Не открою! Это нарушение моего личного пространства!

Медсестра: Тогда я приведу слесаря, и он взломает дверь. Предупреждаю: в случае, если мы обнаружим у вас кошку либо других животных, нам придётся попросить вас покинуть приют для престарелых артистов «Звездопад». (Слышны удаляющиеся шаги медсестры.)

Оливер: Ушла.

Кошки вылезают из-под кровати.

Матильда: Надо было её убить.

Лариса: Как?

Нинетта: Запрыгнуть на голову и выцарапать глаза…

Оливер: Девочки, мне кажется, нам пора сматывать удочки. Прочь из этой вонючей тюрьмы! От стукачей соседей и медсестёр фашисток! Забираем Сильвию и деток и уходим в большой мир!

Матильда: О нет… Опять?

Слышны удары топора в дверь.

Оливер (хватается за сердце) : Ангел…

Кошки: Мяу?

Оливер: Писающий ангел… Одиннадцать ударов…

Удары в дверь продолжаются. Оливер роняет голову на грудь. Свет медленно гаснет…

Скамейка в парке. На заднике – статуя ангела на постаменте. Весна, поют птицы. Входит Лариса, садится на скамейку. Спустя несколько секунда появляется Нинетта.

Лариса: Нинетта!

Нинетта: Лариса!

Обнимаются, трутся носами.

Лариса: Я уж думала, что перепутала скамейку.

Нинетта: Оливер же ясно сказал: «Увидимся у писающего ангела».

Лариса: Как жизнь, подруга?

Нинетта: Устроилась работать на почту.

Лариса: Мяу?

Нинетта: Слежу, чтобы мыши и крысы не погрызли письма и посылки. Интересная работа, еды вдоволь, сплю в тепле. Как сама?

Лариса: Ну, мне не так повезло. Мусорные баки у вокзала, там тусуюсь. Пришлось повоевать, но теперь я там главная.

Нинетта: Думаешь, Оливер придёт?

Лариса: Он всегда держал обещания.

Входит Сильвия.

Нинетта: Мяу, Пираточка наша, капитан Одноглазый!

Обнимаются. Сильвия оглядывается, видит статую.

Сильвия: Писающий ангел?

Лариса (радостно) : Писающий ангел.

Сильвия: А где папочка?

Нинетта: Ещё часы не пробили.

Лариса: Отлично выглядишь.

Сильвия: Спасибо. А знаешь, почему? Избавилась наконец от последнего спиногрыза. Убрались деточки по своим делам, и туда им и дорога. Достали уже окончательно! Особенно последний. Вымахал в здоровенного бандита, весь в отца, чтоб ему… Да чтобы я ещё хоть раз взялась рожать?

Нинетта: А, кстати, как там Тимофей?

Сильвия: А ты с какой целью интересуешься?

Нинетта: Ладно, не начинай, что было, то прошло.

Сильвия (вздыхает) : Нет больше Тимофея. Его отравил бакалейщик из лавки на углу.

Появляется Матильда. Она явно постарела, двигается с трудом.

Матильда: Мяу… Что уставились?

Кошки: Матильда?

Обнимаются.

Матильда: Весь парк излазила, не могла никак вспомнить место встречи.

Остальные кошки: Писающий ангел.

Матильда: А?

Кошки (громко, указывая на статую) : Писающий ангел, вот место встречи.

Матильда: А, ну да, ангел.

Лариса: Как поживаете, мадам?

Матильда (в замешательстве) : Гм… Нормально.

Лариса: Только не говори, что ты сбежала из приюта для кошек.

Матильда: Ушла.

Нинетта: Почему?

Матильда: Мяу?

Нинетта: Почему ты ушла из приюта?

Матильда: Не ваше дело.

Лариса: Плохо кормили?

Матильда: Хорошо.

Лариса: Мёрзла?

Матильда: Нет.

Лариса: Тебя там обижали, били?

Матильда: Мяу.

Лариса: И что тогда?

Матильда: Ушла, и всё.

Нинетта: Оливер хотел, чтобы тебе было хорошо.

Матильда: Не нуждаюсь. Я ещё в состоянии сама о себе позаботиться.

Сильвия: Позаботится она, ну да… На себя посмотри, из тебя же песок сыплется. Мы тебя и не узнали сразу.

Нинетта: Она ещё и глухая к тому же.

Лариса: Знала бы, сколько Оливер бился, чтобы устроить её в этот приют.

Матильда: А знали бы вы, каково там. Уж я насмотрелась. Там одни слепые, глухие, хромые, беззубые, облезлые. Да ну нафиг. Не такая уж я развалина. Разберусь.

Лариса: И где ты сейчас?

Матильда (не слышит) : Чего говоришь?

Лариса (кричит) : Живёшь, спрашиваю, где?

Матильда: В церковь вернулась. Где мышь поймаю, где блюдо из-под кутьи оближу. Жить можно.

Нинетта (тихо, чтобы не слышала Матильда) : Ага, только осторожно…

Входит Рози, у неё огромный живот.

Рози: Мяу!

Кошки: Мяу!

Обнимаются. Все очень рады встрече.

Лариса: Ой, держите меня, наша святоша — брюхатая! Ура!

Нинетта: Добро пожаловать в наш клуб.

Матильда: Что, и тебя наконец поимели? Мои поздравления!

Сильвия: Ох, я ей не завидую.

Лариса: И кто счастливчик?

Рози: Его зовут Родриго, он артист Национального Кошачьего Цирка.

Матильда: Не верь, детка, котам-актёрам, они все жуткие бабники. Вот у меня один был…

Бьют часы.

Нинетта: Ладно, в другой раз расскажешь…

Кошки считают удары.

Кошки: …восемь, девять, десять, одиннадцать.

Пауза. Напряжённое ожидание.

Нинетта (разочарованно) : Люди много чего обещают перед тем как помереть…

Рози: Раз обещал, значит придёт…

Матильда: Слушайте, а как вы думаете, в раю пиво есть?

Лариса: Ещё бы. Там всё есть, это ж рай.

Матильда: Ну тогда понятно… Назюзькался и забыл про встречу.

Кошки хихикают.

Оливер (с дерева) : Кыс-кыс-кыс…

Нинетта: Что это? Слышите?

Оливер: Кыс-кыс-кыс…

Кошки смотрят вверх и видят сидящего на суку Оливера.

Кошки: Мяаааау!

Оливер (с дерева) : Мяаааау!

Кошки (в экстазе) : Мурляаау!

Оливер: Муррр! Mурляу! Мурляааау!

Кошки наблюдают, как Оливер перелетает с дерева на дерево, потом приземляется. Он в образе кота, и у него есть крылья. Пауза, кошки потрясенно разглядывают Оливера. Первой осмеливается подойти Матильда.

Матильда: Оливер, это ты?

Оливер: Мяу.

Матильда: Ты… кот?

Оливер: В раю, Матильда, можно быть кем захочешь.

Нинетта (тоже подходит поближе) : И у тебя крылья?

Оливер: В раю можно устроить себе всё что угодно. Даже крылья.

Рози: И ты говоришь по-кошачьи?

Оливер: Да, девочки, ваш Оливер стал котом, у него теперь крылья и он говорит по-кошачьи. Идите-ка сюда, королевы мои, я вас обниму.

Всеобщие объятия и поцелуи. Оливер садится на скамейку, кошки стоят вокруг.

Матильда: Ты неплохо выглядишь для покойника…

Нинетта: Вроде даже слегка поправился.

Оливер: Муррр…

Лариса: Расскажи нам, Оливер.

Оливер: Мяу?

Рози: Как там вообще? В раю?

Оливер: Мяу, миййау, мяу, мурляу, мурр…

Сильвия: А мышки? Мышки там водятся?

Оливер: Мурр.

Сильвия: И что же вы там едите тогда?

Оливер: Мяаау, муррр…

Сильвия: То есть как это, в раю не едят? Совсем что ли?

Оливер: Маау.

Сильвия: Нет, вы слыхали?

Нинетта: А тебе бы только жрать.

Рози: Оливер скажи, ты счастлив?

Оливер: Мяу…

Рози: Но почему?

Оливер: Мяуууу.

Матильда: Что он сказал?

Нинетта: Что счастлив, но скучает по нам.

Лариса: Ничего, скоро к тебе присоединится Матильда, с ней не соскучишься.

Оливер (укоризненно) : Маааау…

Матильда: Да ладно, я не обижаюсь. Такие уж у нас шутки.

Оливер: Мийау, мррум?

Лариса: У нас, спрашиваешь, что? Ну, я-то — по помойкам, Нинетта — на почте, Матильда — сам видишь, Рози в положении, а Пиратка…

Сильвия: Я перебираюсь в деревню. Там мыши экологически чистые.

Лариса: Пиратка переезжает в деревню.

Оливер: Мяу, мрряау, мурр?

Нинетта: В твоей квартире теперь живёт дрессировщик обезьян. Он их выпускает на балкон. Эти красножопые психички лазают по соседским балконам, воруют с верёвок бельё и одежду и напяливают на себя. Швыряют на головы прохожим кастрюли с макаронами и банки с соленьями. Полиция туда приезжает каждый день.

Матильда: Цирк переехал в наш квартал.

Лариса: А я отомстила директору цирка.

Оливер: Мяу?

Лариса: Подстерегла, когда он оставил в машине открытым окно, набрала по помойкам с десяток подружек, и мы шикарно обоссали ему заднее сиденье. Потом ещё. Он уже две машины сменил.

Кошки и Оливер заливаются хохотом.

Оливер: Как вам, кстати, мой кошачий?

Рози: Супер.

Матильда: Ну так, лёгкий акцент есть, но в целом нормально.

Оливер: Лапули мои, я пришёл, чтобы попросить у вас прощения за то, что так глупо умер и оставил вас одних. Вы — лучшее, что было у меня в жизни. Знайте, что папа Оливер смотрит на вас сверху и молится о том, чтобы вы были счастливы…

Бьют часы. Оливер встаёт со скамейки.

Оливер: Одуванчики мои нежные, мне пора. Не забывайте, каждый год, в начале мая, когда часы пробьют одиннадцать, встречаемся здесь, у писающего ангела.

Кошки: У писающего ангела.

Оливер: Мяу!

Кошки: Мяу!

Оливер улетает. Кошки глядят ему вслед.

Голос дворника: Ты посмотри, сколько их тут собралось! А ну брысь! Брррысь!

В сторону скамейки летит брошенная метла. Кошки кидаются врассыпную.

Ион САПДАРУ

Румынский актёр театра и кино, режиссёр, драматург, сценарист. Родился в 1961 году в Молдавии, окончил театральный факультет Молдавского Института Культуры, а позднее — ВГИК (мастерская А. Ромашина). С 1990 года живёт и работает в Румынии, в Яссах, служит в Ясском Национальном Театре им. В. Александри режиссёром и актёром. Лауреат многочисленных национальных и международных театральных и кинематографических премий Пьесы Иона Сапдару ставились в Румынии и за её пределами: в Литве, Латвии, Молдове, Грузии, России и Украине.