КИНО И ЖИЗНЬ
Первый раз Альмодовара увидел в кинотеатре «Спартак» (сгорел давно, что теперь там — даже не знаю). Символический был пожар. «Прощальный костёр эпохи», как в песне поётся. Красные кресла помню. Обивка шерстистая в катышках. Скрипели, конечно. Сядешь, откинешься и чувствуешь, как весь ряд пустых сидушек назад со стоном — «кррря-к..» Вперёд накренишься, а они «ии-охх..». И вдруг из тьмы кромешной вспыхнуло. Даже зернистая муть изображения, — какое уж там «долби» и «эич-ди» в — «Спартаке»-то, — не умаляла сочности и смачности. Какие цвета! Точно лупят тебя наотмашь по глазам широкой кистью.
То были «Женщины на грани нервного срыва». Юный Антонио, гаспачо с феназепамом, инопланетная Росси де Пальма.. и вот ещё новость: в Испании, оказалось, тоже есть панельные дома.
Вышел из кино на улицу в осеннюю нашу сепию, а глаз-то сытый, объевшийся всеми цветами радуги, чуть не лопается. Спустился в «Rock Island», подвальчик-магазинчик рядышком, где Данила Багров альбом «Наутилуса» покупал и встретил Алексея Балабанова. Не режиссёра, а друга-ровесника, учащегося физико-математического лицея №239, который тоже рядышком.
Лёша Балабанов, кстати, затесался в кадр фильма «Брат» Алексея Балабанова: та самая сцена «плейер клёвый, а одет, как обсос». Секунд пять-семь маячит на заднем плане.
Скинулись. Купили банку пива «Балтика-три». Стали пить. А я всё рассказываю, какой фильм замечательный посмотрел. Дошли до метро «Чернышевская», и здесь, у входа в вестибюль станции прибрали нас милиционеры. Посадили в «бобик», отвезли в 75-е отделение и в обезьянник с бомжом заключили. У бомжа не было большого пальца — крыса отъела. Бомж бравировал: «Видите, пацаны? Нет пальца. Крыса. Я спал в подвале, а она тем временем того.. отъела».
Через три часа повели на допрос. Лёшу дознавала добрая блондинка, а меня суровый Дядя Стёпа с портретом Дзержинского на холодной стене. Мне было четырнадцать. Взыграл пубертат. Начал ёрничать. Дядя Стёпа в назидание приковал наручниками к батарее. А за что, начальник? Чё мы сделали-то? Выяснилось: задержаны по подозрению в попытке взлома телефон-автомата с целью кражи жетончиков. Во как. Через пять часов отпустили за неимением, как у них это называется, «состава». Ни улик, ни свидетелей, ни жетончиков. Только два подростка перепуганных.
Наши матери, женщины за гранью нервного, обрывали провода и срывали связки. Звонили в 75-е и обещали закатать в асфальт ментов поганых: и Дядю Степу и блондинку добрую. За что детей продержали?! Почему позвонить не дали? Как ваша фамилия?!
А ты уж дома сидишь, на кухонке. Жуёшь котлету, смеркается за окном, а на душе тепло и уютно. От того, что мама, котлета, и ты теперь знаешь — в Испании тоже есть панельные дома.