Василий Шомов
1000X (тысячекратное увеличение)
стихотворение
Он мчится.
На самокате мчится,
На расстоянии взгляда.
Мчится,
Как дальняя точка-мишень.
Мчится в дымке прохладной, рассветной
Средне полосной.
По контуру неба, земли,
Полям, холмам, лугам, берегам,
По улицам и переулкам,
Что стёрты на карте Москвы.
Он там, вдалеке.
Он мчится мимо меня
И почти исчезает из вида,
Но через мгновение
Вновь появляется.
Его силуэт склонился к рулю,
Нога на отлёте,
Та, что толкает
Планету, века и эпохи.
Пространства, орбиты, миры
Застряли в его волосах.
Он быстр,
Он мчится,
И смотрит вперёд,
Туда, на восход,
Где небо уже зеленеет.
И с первыми утра лучами,
Его самокат, обретая харизму,
Становится красным,
С колёсами цвета
Кости слоновой.
О, как он походит на тот,
Что в детстве был у меня!
Схватить бы бинокль тысячекратный,
Чтоб лучше фигурку узнать
И, припав к окулярам,
Мальчишку лет восьми
Увидеть.
В куртке на молнии
Парусиновой, светлой
С отцовского плеча молодого
В техасах, которые велики
И в синих пружинящих кедах,
С ключом на бечёвке,
Висящим на шее.
С зелёным значком на груди
«Юный друг природы»,
На котором под буквами РСФСР,
Птичка расправила крылья.
Я мысли его хотел бы прочесть,
Но мальчик в пространство глядит.
Он мчится,
Не зная, что время
Имеет конец и начало,
Не помня того,
Что мелькнувший листок подорожника
Тут же становится прошлым.
И ветер мешает,
Он гонит пыль,
Что шлейфом
Летит за пилотом.
Я резкость теряю,
Что-то мешает в глазах,
И щурясь,
Слежу за фигуркой подвижной,
Но не успеваю —
Плывёт перспектива.
Деталей не разобрать,
Не увидеть улыбку
На губах, пересохших от жажды.
Не увидеть детские пальцы,
Что есть силы сжавшие руль.
Он мчится на самокате
Вверх-вниз,
Вверх-вниз
И всё дальше.
Всё дальше.
Так положено мальчику.
Пусть мчится.
Ноябрь 2019
На самокате мчится,
На расстоянии взгляда.
Мчится,
Как дальняя точка-мишень.
Мчится в дымке прохладной, рассветной
Средне полосной.
По контуру неба, земли,
Полям, холмам, лугам, берегам,
По улицам и переулкам,
Что стёрты на карте Москвы.
Он там, вдалеке.
Он мчится мимо меня
И почти исчезает из вида,
Но через мгновение
Вновь появляется.
Его силуэт склонился к рулю,
Нога на отлёте,
Та, что толкает
Планету, века и эпохи.
Пространства, орбиты, миры
Застряли в его волосах.
Он быстр,
Он мчится,
И смотрит вперёд,
Туда, на восход,
Где небо уже зеленеет.
И с первыми утра лучами,
Его самокат, обретая харизму,
Становится красным,
С колёсами цвета
Кости слоновой.
О, как он походит на тот,
Что в детстве был у меня!
Схватить бы бинокль тысячекратный,
Чтоб лучше фигурку узнать
И, припав к окулярам,
Мальчишку лет восьми
Увидеть.
В куртке на молнии
Парусиновой, светлой
С отцовского плеча молодого
В техасах, которые велики
И в синих пружинящих кедах,
С ключом на бечёвке,
Висящим на шее.
С зелёным значком на груди
«Юный друг природы»,
На котором под буквами РСФСР,
Птичка расправила крылья.
Я мысли его хотел бы прочесть,
Но мальчик в пространство глядит.
Он мчится,
Не зная, что время
Имеет конец и начало,
Не помня того,
Что мелькнувший листок подорожника
Тут же становится прошлым.
И ветер мешает,
Он гонит пыль,
Что шлейфом
Летит за пилотом.
Я резкость теряю,
Что-то мешает в глазах,
И щурясь,
Слежу за фигуркой подвижной,
Но не успеваю —
Плывёт перспектива.
Деталей не разобрать,
Не увидеть улыбку
На губах, пересохших от жажды.
Не увидеть детские пальцы,
Что есть силы сжавшие руль.
Он мчится на самокате
Вверх-вниз,
Вверх-вниз
И всё дальше.
Всё дальше.
Так положено мальчику.
Пусть мчится.
Ноябрь 2019
